Бо протянул ей чистый носовой платок. Джордан была потрясена. Ей вдруг припомнилось, как Андреа Макдафф, смеясь, называла Бо «последним джентльменом с Юга».
Накрахмаленный платок был явно очень дорогим. И пахло от него так же, как от Бо. Джордан спрятала лицо, вдыхая этот мускусный мужской запах, будто пытаясь укрыться в нем – словно Бо каким-то неведомым способом мог прочесть мысли, которые пробуждал в ней этот запах. И вспыхнула от стыда. Как у нее только хватает совести думать о подобных вещах, да еще в такое время?!
– Мы должны пойти в полицию, – пробормотала Джордан, уткнувшись лицом в платок, усилием воли заставив себя вернуться к мрачной действительности.
– Не думаю, что это хорошая идея, Джордан.
Ошеломленная, она отняла платок от лица и уставилась на Бо. Джордан показалось, что она ослышалась.
– Но почему?!
– Вспомните – Фиби тоже не пошла в полицию. Она пришла к вам. А ведь она не могла не знать, что жизнь ее семьи под угрозой. Но вы были единственным человеком, кому она доверяла. Не полиции, не властям – только вам, Джордан. Должно быть, у нее была на это серьезная причина.
Джордан медленно покачала головой. Он был прав. И все же…
– Но ведь полиция разыскивает Спенсера. Вы сами сказали…
– Там считают, что его убили вместе с родителями – просто его тела пока не нашли. Но, Джордан, кто бы ни убил Рено и Фиби, им-то хорошо известно, что их сына тогда не было на яхте вместе с родителями. Они знают, что его где-то прячут.
– Вы думаете, что они ищут его?
– Да. И скорее всего Фиби тоже думала именно так. Иначе почему она привезла его к вам? Должно быть, она решила, что тут его никто не станет искать.
– Вы правы, – кивнула Джордан. – В последние годы мы с Фиби редко общались. То есть я хочу сказать, что виделись мы редко, но она по-прежнему оставалась самым близким мне человеком. Думаю, и Фиби чувствовала то же самое. – Голос ее прервался сдавленным рыданием. Бо крепко сжал ее руку.
– Значит, после всех этих лет она по-прежнему верила вам, – мягко сказал он.
– Она знала, что может мне довериться. Что я все сделаю для нее. Вот и сейчас… я поклялась, что со мной Спенсер будет в безопасности.
– До тех пор, пока мы точно не выясним, что происходит, безопасность Спенсера будет зависеть в первую очередь от того, удастся ли нам и дальше хранить тайну. Пока никто не знает, что он у вас, ему ничто не грозит. Думаю, лучше, если так и будет.
– Да, но ведь вы-то знаете! – просто сказала Джордан. Выражение лица Бо сказало ей, что он прекрасно понял, о чем она подумала, так что договаривать не было никакой необходимости.
– Вы можете доверять мне, Джордан, – пообещал он. – Конечно, мы с вами знакомы недавно… может быть, мы не так близки, как были вы с Фиби. Но даю вам слово, от меня ни одна душа не узнает о Спенсере.
Джордан вновь почувствовала желание уткнуться в чье-то плечо и облегчить душу слезами. Лучше всего, если бы рядом были родители. Или Фиби. Ведь именно они когда-то поддержали ее, не дали ей сломаться после несостоявшегося замужества.
Но на этот раз бежать за помощью было не к кому. У нее не осталось никого.
Никого, кроме этого почти незнакомого ей человека.
– Мне нужно не просто ваше слово, Бо, – услышала Джордан собственный голос. И вдруг выпалила то, что давно уже вертелось у нее в голове: – Мне нужна ваша помощь!
Часом позже, отъехав от дома Джордан, Бо посмотрел на светящиеся часы на приборном щитке машины. Была уже почти полночь. Он внезапно почувствовал острый укол вины за то, что не смог остаться. «Ничего, – успокаивал он себя, – Джордан и Спенсер в безопасности – по крайней мере до утра. А завтра будет видно».
Завтра он вернется.
Он дал ей слово.
То, что Джордан попросила его о помощи, застигло Бо врасплох. Ее беззащитность, это умоляющее выражение прозрачных зеленых глаз… словом, он не смог устоять. И пообещал, что сделает все, чтобы им помочь, еще даже не зная толком, что от него требуется. Впрочем, это уже не имело значения.
– Вы не можете вернуться утром? – попросила Джордан, – Пожалуйста… уйти из дома вместе со Спенсером я не могу. А оставаться с ним совсем одна я просто боюсь.
Бо молча кивнул. Он тоже боялся за нее – так боялся, что даже вызвался переночевать на диване в гостиной. Но Джордан решительно отказалась. В глубине души Бо почувствовал облегчение. После всего, что ему пришлось пережить за последние несколько часов, он должен был уехать. Ему нужно было какое-то время, чтобы спокойно обо всем подумать.
А подумать стоило о многом. Похоже, он вляпался во что-то серьезное. Жизнь Спенсера и в самом деле висит на волоске. Оберегать его, заботиться о нем, да еще после такой трагедии, – страшная ответственность. И одновременно тяжкая задача, особенно для надломленной горем женщины.
– Я обязательно приеду, – пообещал он.
– Спасибо. Вы единственный, кто знает… и единственный, с кем я могу об этом поговорить. Надо же решить, что все-таки делать. А мне не у кого даже совета попросить.
Совета?! У кого – у него?! Так ведь он и сам не знает, что делать! Только подсознательно чувствует, что к властям за помощью обращаться не стоит.
В конце концов, после долгих споров они договорились, что с утра пораньше обсудят все еще раз. Бо рассчитывал, что к тому времени в голове у него прояснится.
Всю дорогу до дома он беспрерывно зевал и страшно боялся задремать прямо за рулем. Однако забравшись в постель, очень скоро обнаружил, что слишком устал и возбужден, чтобы спать.
В голове был полный сумбур. Бо никак не мог избавиться от мыслей об этом мальчике, который потерял сразу и мать, и отца. Не давала ему покоя и вставшая перед Джордан дилемма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114