– Но вы сами могли убиться, – воскликнула какая-то молодая девушка из гостей.
Эллери одарил и ее короткой улыбкой, ответив со скрытым достоинством:
– В такие минуты не думают о себе. – С этими словами Эллери похромал к дому, и следом за ним потянулась целая толпа. – Но довольно обо мне. Лучше расскажите, что интересного было здесь, пока меня не было.
– Ничего, Эллери, – ответила Патриция, пристроившаяся рядом с ним. – Без тебя какое может быть веселье?
* * *
– Вы выглядите уставшим, сэр, – заметил Стэнхоуп, подходя к Трокмортону, провожавшему взглядом Селесту и Эллери.
Трокмортон сделал три глубоких вдоха и только после этого ответил:
– Да, я смертельно устал. Не спал почти всю ночь.
Стэнхоуп сделал стойку не хуже сеттера, почуявшего дичь.
– Надеюсь, это не было связано с особыми обстоятельствами? – Он оглянулся вокруг, проверяя, нет ли кого поблизости, и добавил, понизив голос: – Вы знаете, что можете обратиться ко мне за помощью в любое время дня и ночи.
Трокмортон повернулся к своему секретарю, к своему бывшему другу – к предателю. Даже в испачканной грязью одежде Стэнхоуп умудрялся выглядеть полным достоинства. В ягдташе у Стэнхоупа болталось не менее дюжины подстреленных птиц – больше, чем у любого другого охотника. Стенхоуп явно гордился своей добычей, лицо его светилось самодовольством, и этого не могла скрыть никакая грязь.
«Ничего, скоро я сорву с тебя маску, – подумал Трокмортон. – И тогда на тебе останется одна лишь грязь».
– Вы вряд ли могли мне помочь этой ночью. Я провел ее с мисс Милфорд.
– Сэр? – удивление Стэнхоупа было явно неподдельным.
– У нас с ней обнаружилось… много общего. – Раньше Трокмортону не бросалось в глаза, что изысканные манеры Стэнхоупа легко граничат с фамильярностью.
– Общего? Что может у вас быть общего с дочерью садовника? – надменно, как показалось Трокмортону, спросил Стэнхоуп.
«Что ж, пришло твое время отвечать за все свои грехи. И я сам позабочусь об этом», – подумал Трокмортон.
– Скажите, Стэнхоуп, вы не находите, что она сильно изменилась с тех пор, как уехала отсюда?
– Еще бы. – Тут Стэнхоуп бросил в спину Селесте хищный взгляд.
Трокмортон заметил это и едва сдержался, чтобы не ткнуть Стэнхоупа лицом в грязь.
Затем Стэнхоуп поджал губы и добавил пренебрежительно:
– Но все равно она всего лишь дочь садовника.
– И всегда ею останется, – сказал Трокмортон, прибавив про себя: «И тем не менее она гораздо лучше тебя».
– Отличный прием, Трокмортон! А об этой девушке скоро будет говорить весь Лондон! – крикнул, проходя мимо них, полковник Хелтон.
– Благодарю вас, полковник, – ответил Трокмортон.
Когда полковник Хелтон отошел, Трокмортон вместе со Стэнхоупом двинулся к дому. Гости разошлись, и никто не мог слышать их дальнейший разговор.
Стэнхоуп посмотрел на Эллери и Селесту, поднимавшихся на веранду, и заметил:
– А если посмотреть со стороны, то можно подумать, будто она по-прежнему влюблена в мистера Эллери.
– Это не совсем так. – Ответ прозвучал слишком сухо, и Трокмортон поспешил добавить более доверительным тоном: – Да, она вернулась сюда ради мистера Эллери, поэтому ей простительно слегка пофлиртовать с ним.
Тем временем Эллери не сводил глаз с Селесты, а на губах у него играла улыбка.
Трокмортон пожал плечом и продолжил:
– Что вам сказать, Стэнхоуп? Вы вышли из аристократической среды, я – нет. Правда, у меня при этом есть деньги, а у вас их нет.
– Это верно, – неохотно согласился Стэнхоуп, для которого этот вопрос всегда был болезненным. – У меня совсем ничего нет.
– Но я, кажется, плачу вам неплохое жалованье, – заметил Трокмортон, и голос, которым он владел в совершенстве, не подвел его и на этот раз.
– О да, сэр. На это я не могу пожаловаться.
– Разумеется, не можете, – кивнул Трокмортон, счищая прилипшую грязь со своей охотничьей куртки.
Очевидно, Стэнхоуп почувствовал в тоне Трокмортона что-то неладное, насторожился и решил вернуться к прежней теме:
– Вы говорили мне о мисс Милфорд.
– А, да. – Трокмортон позволил себе улыбнуться. – Моя мать, разумеется, из очень знатной семьи, предки отца вышли из низов, поэтому между мной и мисс Милфорд не так уж мало общего.
– Позволю себе не согласиться с вами, сэр. У нее и гроша за душой нет.
Аристократы! Они все считают только на деньги!
– Зато она красива. Добра, любит детей и целуется как… прошу прощения. Считайте, что этого я вам не говорил. – Трокмортон с отвращением подхватил Стэнхоупа под локоть. – Впрочем, я удивлен, что до вас не дошли слухи…
– Что? Нет, сэр, я ничего не слышал.
«Лжет! – подумал Трокмортон. – И не слишком искусно».
Действительно, ту опасную игру, которую он вел с Селестой, трудно было не заметить, как нельзя было не услышать того, что об этом говорилось вокруг. А уж его недавний полет на качелях и вовсе был скандальным.
– Смешно, конечно, – сказал Трокмортон, – но я покачался бы на тех качелях и сам, без ее понуждения.
– Простите, сэр? – Стэнхоуп даже остановился на месте с занесенной в воздух ногой. – Вы… качались на качелях? Как…
Стэнхоуп взмахнул рукой, словно маятником, сверкнув на солнце своим золотым кольцом. Это кольцо подарил ему Трокмортон. За безупречную службу.
– Да, и что в этом такого? – небрежно пожал плечами Трокмортон. Хотя, если говорить честно, он и сам был немало удивлен своим поступком. Мать назвала его после этого «эксцентричным чудаком», но, кажется, и она наконец поняла, что ее старший сын не столь уж предсказуем. Интересно, назвала бы она чудачеством его ночной визит в детскую, если бы узнала о нем? Нет, скорее назвала бы этот поступок рискованным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97