Правильно ли она поступала? Должно быть, да, потому что он произносил такие слова, которые должны были бы потрясти ее. А потом он ударил своим членом ее ладонь, и вот это-то потрясло ее.
Силван попробовала убрать ладонь, но уж слишком ему все это нравилось. Скользкий он был весь, целиком, и она тоже была вся скользкая.
— А теперь пусти меня к себе. Туда, где тебе больше всего хочется, — прошептал Ранд.
И Силван не стала делать вид, что не понимает, чего он хочет. Пытаясь оставаться смелой, она взяла в руки его твердый упругий член и поместила его так, как это представилось уместным по ее разумению. Ранд улыбнулся ей — уж не посмеивается ли он над ней? — и пообещал:
— Не бойся. Все это будет легко.
Он толчком подался вперед, войдя в нее только чуть-чуть, а ее мышцы дернулись, пытаясь сжаться, но он опять открыл бутылочку с ароматным маслом и плеснул им на свои ладони. Она подумала, что он, быть может, хочет так облегчить себе дорогу, но вместо этого он откинулся назад и стал втирать масло в ее груди.
Забавно, что он обращается с нею так бережно, как с драгоценностью какой-то… Забавно, что его касание к соску передается ей сразу и как озноб вдоль спины, и как жар внутри, где-то глубоко-глубоко. Он раскачивал ее бедра в каком-то совсем еще неведомом ей ритме, входи в нее в то самое время, когда его ладони скользили по ее животу и гладили ее кожу.
— Говори, со мной, — прохрипел он. — Скажи мне, нравится ли тебе это.
Она вздохнула и выдохнула — изнутри давило. Это давление отдавалось в каждой клеточке ее тела.
— Тебе нравится, когда я делаю вот так? — Он совершил круг по ее бедру. — А вот так? — возложив ладони на ее груди, он больно зажал оба ее соска между указательными и большими пальцами своих рук.
И в этот самый момент он двинулся вперед. Силван от неожиданности громко вскрикнула:
— Больно!
Ранд весь дрожал, его лоб блестел от мелких сверкающих капелек пота.
— Хочешь, чтобы я перестал?
А Силван уже стыдно было своего крика. Внутри у нее все горело, это правда, грудь как будто кололо мелкими иголочками, но боль понемногу сходила на нет, блекла. И в то же время что-то внутри нее властно требовало продолжения.
А вот Ранд мучился. Он никак не мог восстановить дыхание с того момента, как задал тот злополучный вопрос, о чем, судя по всему, уже сожалел. Осторожно подвинувшись, Силван уперлась лопатками в подушки.
— Нет.
Вздох облегчения вырвался из груди Ранда, и он нежно улыбнулся своей жене.
— Вот и хорошо. Я очень рад, что мы смогли прийти к общему мнению в столь важном вопросе.
Ранд долго не мог успокоиться. Его тревожило, не слишком ли он поторопился с окончанием. По крайней мере, ему казалось, что все у него произошло слишком быстро. А вот для Силван, наоборот, все тянулось достаточно долго, чтобы стереть из памяти всю жгучесть потери девственности. А теперь она спала, положив ладонь на его сердце, а голову — на его плечо. Ранд чувствовал прикосновение ее тела и чуть ли не жалел в этот момент о том, что Силван не обладала на самом деле тем опытом, который приписывала ей молва. Ему хотелось продолжать их любовные игры еще и еще, но вместо этого он выскользнул из постели и натянул на себя измятую одежду. И стал дожидаться, когда проснется Силван. Если не для того, чтобы заняться с ней любовью — хотя ему этого хотелось больше всего на свете, — то хотя бы для того, чтобы поговорить об этом. Он расскажет, как хороша она была в постели и какое наслаждение он испытал. Ранд закрыл глаза. Во всех своих грезах — а не так уж многочисленны были те картины, которые рисовало ему воображение — он не осмеливался и мечтать, что Силван станет отвечать ему с таким пылом.
А после того, как он воздаст ей хвалу, Силван признается, что и он был великолепен — во всяком случае, Ранд надеялся, что она так скажет.
Разумеется, он был великолепен. Иначе она не содрогалась бы, не вопила и не — он попытался заглянуть через плечо — исцарапала ему всю спину?!
Он поглядел на кровать, где глубоким сном спала Силван и довольно усмехнулся. Как хорошо быть женатым! В дверь осторожно постучали, и он сразу же услышал тихие голоса в холле. И открыл дверь. Джаспер, прислонившись к стене, бросал хмурые : взгляды на Бетти, а та придерживала за руку горничную Силван.
— Шшш. Она спит, — предупредил пришедших Ранд. Потом, глянув на физиономию Бернадетт, на которой явственно читалось нежелание повиноваться, он сказал:
— Благодарю вас, но мне, однако, не кажется, что ее милость нуждается в услугах камеристки прямо сейчас.
— Мы не за этим пришли. Мы хотим рассказать вам кое-что, что вам надо было бы знать еще тогда, когда это случилось. — Бетти толкнула в бок Бернадетт. — Скажи его милости.
Бернадетт потупилась.
— Мисс Силван — ее милость — обещала рассказать ему все в ночь перед свадьбой. Она даже пошла к нему в комнату. Почему вы уверены, что она ему не рассказала?
— Да потому, что я видала его милость уже после того, как мисс Силван ушла из его комнаты. И по виду его было заметно, что ни о чем особенно печальном они не разговаривали. Скорее уж наоборот, если мне позволено будет про это сказать. — А когда Бернадетт захотела перебить домоправительницу, Бетти быстро добавила:
— А знай его милость всю правду, он бы эти три дня берег ее, как зеницу ока. И в вату бы укутал, да еще ленточками сверху обмотал.
Ранд недоуменно переводил глаза с одной на другую.
— Да знаю я про Духа. Она рассказала мне, что видела его в холле, возле своей комнаты.
— И? — Бернадетт напряглась и ждала продолжения.
Выходит, Силван что-то скрыла от него? Ранд теперь понимал, что в ту ночь его голова была занята совсем другим, и потому он не задал ей всех тех вопросов, которые следовало задать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127