Модели были более чем тридцатилетней давности; начиная от тридцатых с их асимметричным декольте, продолжая началом сороковых с их прямыми плечами и подкройными жакетиками и концом сороковых с их удлиненными юбками — эпохой, когда Кристиан Диор произвел тот взрыв, отголоски которого и по сей день ощущаются в мире моды, — завершаясь неповторимым стилем пятидесятых. Клэр поглаживала мягкий серебристый мех шиншиллы, роскошную, искристую норку, проводила рукой по пушистому манто из черно-бурой лисы. Все туалеты принадлежали женщине высокого роста: когда Клэр примерила на себя чернобурку, она попросту утонула в ней.Потом она переключилась на чехол, где помещались вечерние туалеты: узкие, длинные платья из золотистого ламеплатья из белого шелкового джерси, воздушные облака шифона, тяжелые складки тафты и бархата. Неизвестная владелица этих туалетов была, бесспорно, богатая женщина. Даже белье было само совершенство, все только из натуральных тканей: чистого шелка, плотного атласа, нежнейших кружев. «Кто была эта женщина? Почему все это пролежало невостребованным столько лет?» Она осмотрела все сумки, которые были только из натуральной кожи: аллигатора, крокодила, мягчайшей телячьей. Везде пусто. Клэр прошлась по карманам. Ничего. Не было даже носового платка. И тут она обратила внимание, что на подкладке у всех манто были вышиты инициалы «Дж.К.». Туалеты — в особенности вечерние — были весьма пышные, с налетом театральности. «Именно: театральности!» — думала Клэр, разглядывая на весу комплект из длинной до пола юбки и норкового жакета-болеро с широкими рукавами. Театральность! И тут Клэр осенило, что значит это «Дж.К.».— Господи! — выдохнула она вслух. — Ну конечно… Это же Джина Кенделл!.. Она снималась в этом платье в «Леди с Бродвея»… Я же столько раз видела этот фильм!И она представила себе высокую фигуру Юноны, сказочной красоты ноги, обнажавшиеся под взметнувшейся в танце юбкой.— Черт побери! — прошептала Клэр. — Джина Кенделл…Неудивительно, что все это пролежало в забвении столько лет. Ее уже давным-давно нет в живых! Клэр была страстной поклонницей кино, и ее цепкая память быстро восстановила основные факты. В зените своей славы, будучи уже, правда, не слишком молода, Джина Кенделл объявила, что больше сниматься не будет. В течение двадцати восьми лет, с 1930 по 1958 год, она была настоящей легендой Голливуда, до сих пор сохранившись в памяти поклонников кино как величайшая из голливудских красоток, и вдруг нежданно-негаданно, снявшись в последнем из своих фильмов… как же он назывался? Что-то про небо… Ах да, «Лестница в небо», именно так… Джина покидает Голливуд и исчезает из поля зрения. И лишь после ее смерти, спустя десять лет выяснилось, что все эти годы несчастная Джина Кенделл провела в одной из клиник в Швейцарии, страдая болезнью Альцгеймера. Она умерла в возрасте всего лишь пятидесяти восьми лет… Клэр содрогнулась от мысли, что эта полная жизни, лучистая красавица могла превратиться в бессмысленное существо. Понятно, почему она так бесследно исчезла. Она дорожила своей красотой; Джине было страшно подумать, что все увидят ее увядание. Многие годы Джина Кенделл выделялась среди звезд экрана своими платьями; крупнейшие модельеры оспаривали право на авторство ее туалетов. «Боже мой! — думала взволнованная Клэр. — Я наткнулась на пещеру Аладдина! — Но потом уже трезво сказала себе: — Думай, думай! Ты же увлекалась кино, так вспомни… Так, у Джины Кенделл было четверо мужей, но их уже нет на свете, как нет и старого Голливуда. Детей у нее не было, и за гробом шли лишь те, с кем она работала в кино. Никого из близких. Кроме того, покупал этот склад Джейк, я убеждена, приобрел и право на хранящееся там имущество. Несомненно, все это можно продать за немалые деньги… Но все по порядку! — остановила Клэр себя. — Нельзя ничего продавать, пока не убедишься, что право на вещи принадлежит Джейку. Надо справиться у юристов, а потом уж решать, что делать с этим имуществом…»Через два дня Клэр вошла в приемную фирмы «Деспард» в Нью-Йорке, протянула визитную карточку, на которой значилось: «Клэр Драммонд. „Бернс Энтерпрайзез“, и сказала, что хотела бы видеть Кейт Деспард. Как она и предполагала, надпись на визитной карточке произвела впечатление.— Мисс Драммонд? — Высокая рыжеволосая дама вышла навстречу Клэр, как только ее проводили из приемной в большой, просторный кабинет. — Меня зовут Кейт Деспард! Чем могу служить?Кейт Деспард вела себя открыто, доброжелательно, без тени властности, по слухам, для нее характерной, которая сейчас угадывалась лишь в ее уверенной манере вести себя.— Мне кажется, я могу предложить вам кое-что, что стоит продать на одном из ваших аукционов.— Да? Что же именно?— Вот образец!Клэр открыла кейс и вынула плиссированное платье из чистого шелка, настолько тонкое, что в сложенном виде почти не занимало места. Стоило Клэр вдеть в него вешалку, как Кейт Деспард воскликнула:— Ах, какая прелесть!.. Французское? Бальмэн? Ранний Диор? По-моему, модель где-то 1949 года.— Голливуд, 1947 год. Это платье Джины Кенделл.— Этой секс-бомбы? Да-да, помню-помню… Она ведь славилась своей элегантностью, верно? Неизменно блистательна а уж в сексуальном плане… Но ведь она уже давным-давно умерла. — В золотисто-карих глазах Кейт Деспард Клэр прочла живой интерес. — Так вы сказали, что это образец?..— У меня шесть дорожных чехлов, заполненных ее туалетами. Это те платья, в которых она снималась.Подвижное лицо Кейт просияло:— Да что вы говорите! Ну же, рассказывайте…Клэр рассказала, как она наткнулась на гардероб Джины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138