С губ ее сорвалась сухая фраза:
– Благодарю вас, мистер Баго. Я не танцую.
И, вырвав руку, поспешила прочь. В дверях обернулась. Она была уверена, что Конрад тут же отправится выполнять свой долг гостеприимного хозяина или искать другую Золушку, но он все еще стоял, глядя ей вслед. На красивом лице застыло выражение холодного удивления.
В доме Баго ее ждали две депеши. В одной подтверждалось получение сметы, которую Мария отправила недавно, в другой было приглашение на день рождения свекрови. «Может быть, ты взялась бы все это устроить», – писала женщина.
Она, конечно, не поедет. Свекровь должна бы уже это понять. Но, видимо, пожилая леди посчитала, что пригласить невестку – ее долг. Заодно напомнила, что и той не следует забывать о долге перед семьей мужа. Просто играет на нервах и все! Ничего она им не должна. Никаких обязательств. Мария скомкала письмо в тугой шарик. В этот момент вошел Конрад.
Увидев ее, остановился.
– Я заметил, что в кабинете горит свет, и зашел посмотреть, кто здесь, – объяснил он.
Он поглядывал на женщину настороженно, не забыв, очевидно, как она обошлась с ним.
– Тут для меня оставили сообщения. Пришла взять.
Конрад подосадовал на свою забывчивость:
– Простите. Я обещал показать вам телефонограммы, но закрутился со всякой ерундой и все вылетело из головы.
Она опустила скомканную бумагу в мусорную корзину.
– Спокойной ночи.
И повернулась, чтобы уйти.
– Минуту.
Решительный жест остановил ее, Мария повернулась к мужчине.
– Слушаю вас, – сказала она деловым тоном.
– Нет. Я просто хотел сказать… – Его глаза, серые, загадочные, смотрели на нее не отрываясь. – Надеюсь, я не оскорбил вас, пригласив танцевать.
– Оскорбили? Ну что вы!
Конрад, пожалуй, не поверил. В голосе действительно прозвучало сомнение:
– Обычно я не получаю такого отпора, когда приглашаю кого-нибудь танцевать.
– У меня было много дел.
– Да нет, я видел – вы рассердились. И я хотел бы узнать, почему.
– Ничего подобного! – Голос прозвучал, пожалуй, излишне резко. Одна мысль: уйти бы побыстрей. Но ее желание явно не разделял хозяин кабинета. Как стоял на пути, так и стоит, даже не посторонился.
– Вы что, совсем не танцуете?
– Танцую, конечно.
– Тогда я, должно быть, действительно чем-то обидел вас. Простите. Я не хотел будить горькие воспоминания.
Мария молча смотрела на мужчину. Надо же, считает, что напомнил ей о так называемой «тяжкой утрате». Теперь внимательно следит: хочет по ее реакции понять, не ошибся ли. Она внезапно ощутила его близость, исходящую от него силу.
– Прошу извинить меня, мистер Баго. Я пойду к себе в комнату. Я очень устала. В ответ тихое:
– Конечно.
Он шагнул в сторону, пропуская женщину. Но успел, коснувшись ее руки, напомнить:
– Мы ведь договорились, что вы будете звать меня по имени.
Господи, его прикосновение вгоняет ее в дрожь. Надо взять себя в руки! Это ей удалось, судя по безмятежному тону, которым было произнесено:
– Действительно, договорились. Спокойной ночи, Конрад.
– Доброй ночи, Мария.
Уснуть не удавалось. Мешали мысли. Зачем он вообще с ней возится? Неужели так уж тронул ее отказ танцевать? Задетое тщеславие? Привык, наверное, что любая женщина должна от его чар терять голову. Такие самодовольные сердцееды встречались, и не раз, с одним из них довелось состоять в браке. С нее достаточно! Больше тратить на них время и душевные силы ей не придется.
Раздумья неизбежно разбудили воспоминания о муже. Почти десять лет прошло с тех пор, как Мария встретила его. Какая она тогда была молоденькая, невинная, впечатлительная! Восемнадцать лет… А Майку перевалило за тридцать, его карьера была на подъеме, за плечами богатый жизненный опыт. В один прекрасный день в теннисном клубе он в буквальном смысле сшиб ее с ног: чтобы отбить высоко летящий мяч, выскочил с корта и врезался в нее. Познакомились.
Отпускник гостил у своих друзей, нашлось занятие и достойная цель: завоевать сердце Марии за возможно короткий срок. Он неотступно преследовал ее – другого слова не подберешь. Надо сказать, ему без труда удалось произвести на девушку впечатление. Этот парень ошеломил и подавил ее. Никогда раньше она не встречала человека, обладающего такой властной самоуверенностью, такой внешней привлекательностью и очарованием. Спустя несколько месяцев они поженились. Куда больше времени потребовалось, чтобы понять: властность используется только для подкрепления эгоизма, внешность – для побед над женским полом, обаяние – для придания лжи правдоподобных очертаний.
Мария беспокойно ворочалась в постели и злилась на себя за то, что не могла отделаться от мыслей о Конраде. Что ж, придется смириться с бессонницей, если победить ее невозможно. Она включила лампу на ночном столике, села в постели и открыла роман, который держала для таких случаев. Обычно через четверть часа начинали слипаться глаза, и долгожданный сон хоть и с опозданием, но приходил. Но сегодня чтение не помогло, книга не задерживала внимания. Снова вспомнилось приглашение свекрови, высказанное едва ли не в приказном порядке. Мать Майка прекрасно знала про все его отвратительные похождения, знала и про измены. И что-нибудь попыталась сделать? Нет, находила странные резоны для упреков в адрес невестки.
А та пребывала поначалу в полном неведении. Майк часто уезжал на какие-то курсы, семинары. По возвращении проявлял любовь и необузданную страсть. Ни малейших подозрений не возникало! Только в последние годы, когда он служил рядом с домом и без конца куда-то исчезал, тайное стало явным. Даже беременность супруги не заставила его утихомириться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37