– спросил мужчина. – Живописнейший уголок. Бывал в ваших местах.– Нет, не в Бате, впрочем, у нас тоже очень красиво, – рассмеялась Роми.Незнакомец ответил смешком, – казалось, его позабавила ее попытка уклониться от разговора.– Вы здесь на каникулах? – спросил он, как бы между прочим.– Что-то в этом роде, – отозвалась Роми, тоже насторожившись.– В этих краях многое можно увидеть и многим заняться, если, конечно, вы собираетесь здесь остановиться, – снова сверкнул мужчина улыбкой.С трудом, оторвав взгляд от его ослепительно белых зубов, Роми перевела взгляд на крытые бордовой черепицей крыши, постояла, а затем решительно натянула на руки кожаные перчатки.Этот красавчик явно развлекался беседой с ней. Неужели он лишен здесь женского общества. Сомнительно. И все-таки было в его повышенном внимании к ней что-то такое, что настораживало Роми. К тому же они были одни на пустынной дороге, вокруг – ни души, поэтому с ее стороны было бы неосторожностью затягивать разговор.– Спасибо за совет, – вежливо и холодно улыбнулась она. – Пожалуй, я поеду дальше. Меня ждут. Всего хорошего!– Счастливого пути, – негромко откликнулся он. – Будьте осторожны, когда едете в темноте.– Я не собираюсь... – начала было Роми, и спохватилась, чуть не проговорившись, что ночью ехать ей уже не придется, поскольку она достигла цели своего путешествия.Каков хитрец, однако! – с невольным восхищением подумала она.– Ночь – вовсе не проблема, – высокомерно бросила она. – Специально для темного времени суток я купила в дорогу довольно мощный фонарь-ночник и плюшевого медвежонка, чтоб спать было веселее.Незнакомец снисходительно рассмеялся. Роми взобралась на мотоцикл, спиной чувствуя его взгляд. Небрежно тряхнув густыми темными волосами, она надела на голову шлем и торопливо опустила прозрачный пластмассовый козырек, отвела ногой упор, включила зажигание и, пригнувшись к рулю, на полном газу рванула вперед. В зеркале заднего вида она успела разглядеть, как незнакомец заносит в записную книжку номер ее мотоцикла. Святые небеса! Быть может, он главарь банды, охотящейся за иностранцами на мотоциклах? Роми рассмеялась собственному подозрению и оглянулась, но сквозь облако пыли на дороге уже ничего нельзя было разглядеть.Она въезжала вверх по холму к поселку и чувствовала, как ее охватывает беспокойство. Ей не давали покоя мысли о матери, Софии Стэнфорд, урожденной Дюбуа. В прошлом, когда в приступе детского раздражения и гнева Роми начинала обвинять мать в том, что она бросила их, отец не соглашался с дочерью. Он говорил, что вся вина лежит на нем, и если София ушла от них, то лишь потому, что он оказался недостаточно хорош для такой удивительной женщины. С годами Роми прониклась тем же убеждением.Взмыв на гребень холма, Роми оказалась возле каменной средневековой арки, ведущей в поселок. Она подумала вдруг, что мать вспомнила про них только потому, что попала в тяжелое положение, и тут же отогнала прочь такое подозрение. Великодушие, прежде всего, постаралась внушить она себе.Даже если у мамы финансовые или какие-то иные трудности, главное, что они снова обрели друг друга, и у Роми появился близкий человек, к тому же женщина, которой она могла доверить самые сокровенные свои тайны. Отцу во многом непонятны ее проблемы... А ей было на что поплакаться: на предрасположенность к полноте, например. Хотя, если разобраться, проблемы с весом у Роми появились в шесть лет, после того, как она осталась без матери и пристрастилась к сладкому, находя в нем утешение от горя и обид, которые преподносила ей жизнь. Впрочем, об этом матери не расскажешь – нетактично как-никак. Подумает, что Роми ее упрекает...Кстати, не расскажешь ей и о том, что все эти годы она безумно страдала от нехватки любви, в том числе любви отцовской – Юджин Стэнфорд был слишком погружен в смакование собственного горя, чтобы обращать внимание на то, как страдает его дочь.Еще Роми могла бы рассказать, как дети в школе обзывали ее пончиком, чем доводили до слез, пока она не научилась обороняться, первой вышучивая себя. Впрочем, и это не избавляло ее от унижений, когда ее последней приглашали в волейбольную команду.Когда она была подростком, мальчишки не обращали на нее никакого внимания. Никогда Роми не чувствовала себя такой одинокой, как в те часы, когда ее одноклассницы шли гулять со своими приятелями, а она одна плелась домой. Как она страдала от невозможности быть как все! Зато теперь, когда ее фигура стала притягивать мужские взгляды, как магнит, и она могла выбрать себе самого симпатичного партнера, эта сторона жизни утратила для нее всякий смысл.
«Поживешь несколько дней, присмотришься, – словно заново услышала она голос матери по телефону, – а потом, если нетрудно пару недель приглядишь за домом, и пансионом, пока я съезжу к твоему отцу в Англию! Сама понимаешь, я не могу оставить хозяйство без присмотра, а мне так хотелось повидаться с Юджином!»Снова и снова вспоминая этот неожиданный звонок, перевернувший ее с отцом жизнь, Роми въехала на пустынную, мощенную булыжником главную площадь поселка. Со смешанными чувствами в душе она прислонила мотоцикл к массивной каменной колонне, поддерживавшей крышу какого-то приземистого здания. Мать сказала ей, что на площади оставляют свой транспорт все без исключения жители поселка, поскольку большинство улиц непригодны для проезда. К тому же в Ла-Роше никто никогда и ни у кого не крадет, так что Роми могла не беспокоиться за свою железную лошадку.С площади она направилась на поиски улицы Жанны дАрк.Роми шла, озираясь по сторонам, и каждую минуту ждала момента, что одно из окон распахнется, и она увидит в нем мать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44