Хомайра удовлетворенно кивнула — значит, гостья все-таки понимает, какая честь ей оказана.— Это верно. Если ты можешь ходить, жена Рашида, тебе лучше спать с другими женщинами. — Она раздраженно прикрикнула на девушку: — Шири, чем ты там занимаешься? Что ты расселась?Шири неохотно встала, оторвавшись от окна.— Там пленника привели, — сказала она. — Он живой, и на русского не похож. И одет так богато!— Да? Вот что, жена Рашида, завернись-ка ты в простыню, накинь сверху одеяло и пойдем проверим, не наврала ли паршивая девчонка. Эй, Шири, возьми жену Рашида с другой стороны, помоги ей перейти в другую комнату.Гостью усадили на стул возле окна. Люси увидела, что, несмотря на весь шум и гам, на улице было всего лишь два десятка мужчин и столько же женщин и детей. Сначала Люси разглядела лишь прыгающих мальчишек, хихикающих девчонок и женщин в черных покрывалах. Потом, приглядевшись, увидела взмыленных коней и притороченные к седлам неподвижные тела. Молодая женщина быстро отвернулась от этого ужасного зрелища. Затем в глаза ей бросился деревянный загончик, где находился кувар-ский хан собственной персоной.— Хасим-хан! — ахнула Люси. — Что он здесь делает?— Его взяли в плен, — гордо сообщила Шири, хвастаясь своей осведомленностью. — Воинов хана всех поубивали, а некоторые сбежали в горы. Но хана не убили, потому что Якуб надеется получить за него большой выкуп.Хомайра легко стукнула девушку по затылку:— Якуб для тебя «господин». Кто тебя воспитывал? Сколько раз я должна тебе говорить одно и то же?— Не знаю, — пожала плечами Шири. — Как бы я ни называла «господина», он не возражает. В постели он предпочитает, чтобы я говорила ему просто «Якуб».— Иди отсюда! — крикнула на нее Хомайра. — Приготовь тюфяк для жены Рашида и добудь какую-нибудь одежду. Скромнее надо быть, поняла?Скривив губы, Шири выпорхнула из комнаты, а Хомайра, обреченно вздохнув, заметила:— Старею я. От Шири совсем житья нет. А ведь раньше у нас была такая дружная семья.— Ничего, забеременеет — угомонится, — утешила хозяйку Люси.Очевидно, афганская семья тоже имела свои недостатки. Увы, когда любишь мужа, проблемы всегда находятся.— Ты представляешь, какие дети у нее родятся? — все не могла успокоиться Хомайра.Тем временем воины развлекались, дразня хана: спускали ему на шесте бутыль с шербетом, он тянулся к ней, а они в последний момент поднимали шест и довольно хохотали.— Мужчины так и остаются мальчишками, — неодобрительно заметила хозяйка. — Наслаждайся жизнью, жена Рашида, пока ты одна в зенане у своего мужа.Люси завернулась в одеяло и направилась на женскую половину дома.— Хороший совет, Хомайра. Буду ему следовать.
Пять томительных дней провела Люси в зенане. Эдуард видел ее не чаще одного раза в день — когда она выходила подышать свежим воздухом, со всех сторон окруженная женами и дочерьми Якуба. Люси сидела на солнце и мотала пряжу, как и остальные женщины.По ее виду Эдуард заключил, что физически она быстро крепнет. Каким-то чудом Люси избежала лихорадки, а большая потеря крови не вылилась в общий упадок сил. Вид у нее все еще был болезненный, но с каждым днем она выглядела все лучше. Бледность постепенно исчезала, и молодая женщина уже не казалась такой хрупкой и надломленной. Отдых и сытная пища вернули румянец на ее щеки.К сожалению, душевное состояние выздоравливающей оставляло желать лучшего. Эдуарду никак не удавалось поговорить с ней по душам, но он видел, как грустен ее взгляд, какие тени залегли под ее глазами. Хомайра рассказывала, что она спит по двенадцать часов в сутки, но вид у Люсинды все равно был усталый и невыспавшийся. При таком количестве свидетелей Эдуард даже в краткие минуты общения не мог спросить ее ни о чем важном.Лишь на шестой день им представилась возможность немного поговорить, но времени было так мало, что они едва успели обсудить планы на будущее. И все же для Эдуарда это было огромным счастьем. За пять дней он истосковался по разговору с глазу на глаз.— Милая, я должен спросить тебя, скоро ли ты почувствуешь себя в состоянии совершить переход в Индию?— Нам придется идти пешком? — спросила она, не глядя ему в глаза.— Нет, Якуб готов продать тебе коня, а если тебе трудно ехать на коне, то осла.— На лошади удобней и быстрее. Когда мы должны ехать?— Это зависит от тебя. Когда ты окрепнешь.— Значит, ты ждешь меня?Из-за решетки, где держали куварского хана, раздался рев ярости. Хан вел себя в плену самым постыдным образом, и местные ребятишки развлекались как могли. Люси услышала звуки ударов и поморщилась — мальчишки забрасывали хана камнями.— Вот уж не думала, что мне когда-нибудь будет жалко Хасим-хана.— Нечего его жалеть. Скоро его выкупят, он вернется домой и отомстит за унижение своим подданным. Изобьет своих жен, рабов, танцоров.Люси впервые улыбнулась.— Да, ты прав. Меня удивляет, что куварские старейшины вообще согласились выкупить эту гадину.— Что поделаешь, они должны защитить честь своего племени. Сам Хасим-хан им, конечно, не нужен. Не удивлюсь, если по возвращении хан обнаружит, что его место занял один из сыновей.— С моей стороны, наверно, очень немилосердно говорить, что я рада тому, что он сидит в клетке?— Ужасно немилосердно. Но вполне объяснимо. Хочешь, я заставлю его целовать тебе туфлю?Тут Люси засмеялась уже в голос:— Не стоит. Мальчишки сполна отомстили ему за мои страдания.— Надо бы все-таки наведаться спросить, как там поживают мои энфилдские ружья. Я не такой добрый, как ты. Как ты себя чувствуешь, Люси? Сможешь ли ты совершить это трудное путешествие? Ведь сейчас перевалы почти непреодолимы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97