Возможно, сначала он перестроит нервную систему агента, чтобы любое ощущение причиняло ему боль, а потом сделает так, чтобы он не мог потерять сознание или умереть от болевого шока. И все же это было делом будущего, когда он полностью завладеет кораблем. А пока надо все взять под свой контроль.
Он обнаружил, что ему не требуется представлять образец ДНК для прохода через некоторые двери: оказывается, коды замков основаны на тысяче или около того кратких специфических последовательностей, и, установив эти последовательности в цепи нуклеотидов, он смог воспроизвести их в покровах правой руки, просто изменив генетическую структуру клеток кожи. Конечно, в остальных случаях он продолжал взламывать программы, внедряя волокна, – словно вскрыватель сейфов, подбирающий комбинацию цифр для замка. Так, дверь, перед которой он сейчас остановился, открылась спустя несколько секунд. Он шагнул вперед, Афран и Дании за ним.
– Боже мой… – Тусклый голос девушки явно противоречил этим словам.
Помещение оказалось складом големов. Скеллор быстро окинул взглядом стеллажи с лишенными покровов андроидами и вышел – ему пока не до этого… но только пока.
Сопровождаемый Сенто и Гангом, Ян Кормак переступил порог медицинского отсека и осмотрелся. Мейка склонилась над сидевшим в кресле Аписом. Шрам стоял в стороне, пристально глядя на мальчишку, – вероятно, драконид все больше проникался человеческими переживаниями. Встретившись на мгновение взглядом с Аписом, Ян сразу отвел глаза. Он знал, что ничем не сможет облегчить его боль – его мать убита Скеллором наряду с пятью сотнями тех, кто составлял команду и обслуживающий персонал корабля.
Кормак уставился в потолок.
– Томалон, вы нас слышите?
– Слышу, – откликнулся знакомый гнусаво-плывущий голос – странная смесь голосов Томалона и «Оккама».
– Ладно. Я хочу, чтобы вы взяли на вооружение все подчиненные вам интеллекты и все личностные копии, какие есть в вашем распоряжении, чтобы инициировать тех големов, которые, на ваш взгляд, являются безопасными. Как скоро вы можете справиться с этим и сколько големов вы можете дать нам в помощь?
– Никто из них не выведен из строя. Из подчиненных мне интеллектов и личностных копий, находящихся в моем распоряжении, я могу воспроизвести столько големов, сколько потребуется.
Кормак взглянул на своих товарищей-големов.
– У вас есть копии Эйдена и Сенто?
– Есть.
– Воспроизведите эти копии: они – спаркинды, так что в этой ситуации будут полезнее техников и исследователей.
– Понятно.
– Что известно о Скеллоре, обнаружены какие-нибудь следы?
– Ничего.
– А сбежавшие пленные?
– Я определил, где находятся пятнадцать из них, стараюсь держать ситуацию под контролем.
Выяснив обстановку, Кормак переключил внимание на тех, кто сейчас находился с ним в медицинском отсеке.

Казалось, что в боку кровоточит обширная рваная рана; но не ущерб, нанесенный крейсеру, и даже не подрыв и разрушение целостной внутренней системы причиняли ему эту страшную боль. Чувство вины – вот что делало его страдания непереносимыми. Это он, капитан, был ответственен за произошедшее. Пятьсот человек доверили ему свои жизни, полагаясь на его компетентность, и вот результат – все они мертвы. Томалон не сдерживал себя, но его крик поглощали особо прочные стены капитанского мостика. Что толку кричать – мертвецам самобичеванием уже никак не поможешь… Отчаяние не ответ, нужно мстить!
Четверо сепаратистов скрывались в трюме LS-45, скоро быстрые сторожевые дроны доберутся до них. Томалон решил также послать им на помощь дрона, занимавшегося ремонтом корпуса трюма LS-33, но диагностика определила, что его пластинчатые батареи разрядились. Воспользовавшись его четырьмя глазами, капитан с удовлетворением обнаружил, что двое находившихся в этом трюме сепаратистов определенно мертвы: их внутренние органы повреждены, кожа вздулась пузырями и местами обуглилась. Они рискнули пройти мимо медлительного дрона, не подумав о том, что он хотя и медлителен, электропитание его сварочного аппарата включалось молниеносно. Он просто ударил обоих током.
Дроны уже были на подходе, через тридцать секунд они разберутся с четверкой сепаратистов в LS-45.
Слезы текли из побелевших глаз Томалона, но, не обращая на них внимания, он занялся девятью пленными, спрятавшимися в трюме LS-26. Четверо из них находились во внешней его части и явно запаниковали, когда он запер их там, но у них не было с собой ничего, что помогло бы им взломать керамалевую дверь. Пятеро их товарищей кинулись им на помощь – очевидно, они получили сигнал через имевшиеся у них модули «Дракокорпа». Но вряд ли они подоспеют раньше, чем второй робот-ремонтник, – тот уже двигался вдоль корпуса, неумолимо приближаясь к наружному люку трюма.
Ага, теперь события разворачиваются в трюме LS-45!
Томалон наблюдал за происходящим через камеру слежения, подвешенную под потолком. Он видел, как один из дронов бросился вперед и ударил прямо в туловище сепаратиста. Разорванное на куски тело и внутренности шмякнулись о стену, оставив на ней кровавую кляксу. Дроны ворвались в трюм, встреченные воплями ужаса. Потом послышались выстрелы из импульсного ружья, и в следующий момент дрон разнес стрелявшего на куски. Находившаяся рядом со стрелком женщина кинулась прочь, хватаясь за порезанную острым металлическим осколком щеку. Еще одного сепаратиста отбросило к стене – дрон не успел набрать скорость и потому не разорвал его, а только придавил своей массой. Мужчина кричал, его грудная клетка была сломана, легкие порваны и кровь текла изо рта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159