— Если ты умнее и сильнее других, привыкай к мысли, что никогда не будешь иметь друзей. Только подхалимов да лизоблюдов. Мне это знакомо... Думаешь, я получаю удовольствие от общения с Крэгом и Винсом? Нет. Просто с ними все ясно. Так проще и честнее. Им так хочется попасть в общество. Они так надеются, что дружба со мной поможет им получить хорошую работу, они готовы сделать все, чтобы угодить. Я их презираю.— Ах, извини, я не подумал, что у богатых тоже много проблем, — ответил Громов язвительно, но не враждебно. Паола его озадачила.Дебрикассар посмотрела на носки своих роскошных кожаных туфель очевидно довоенного производства.— Если отказаться от мысли, что ты сам не стоишь ровным счетом ничего, тогда проблем нет, — сказала она. — Дед сделал состояние во время войны. Все дрались за нефть и газ, оставив без внимания руду. Моя семья скупила за копейки большую часть выработанных карьеров. Никто не думал, что скоро наступит время, когда чистая первичная сталь будет дороже золота.— Должно быть, тебе трудно живется, — с сарказмом заметил Громов.Но на Паолу первый раз взглянул с интересом. У нее был тонкий красивый французский профиль. Прямой нос, большие карие глаза, обрамленные длинными густыми ресницами. Сейчас лицо Дебрикассар казалось непривычным, может, чуть грустным. Обычное надменное, полное снобизма выражение исчезло, словно снятая маска. Густые темные волосы отливали золотом в лучах солнца.— Ты тоже чувствуешь, что имеешь право со мной так говорить? — спросила Паола с едва заметной улыбкой. — Я и сама считаю, что можешь. Если верно то, что ты из лотеков, то сам факт того, что мы с тобой сейчас здесь разговариваем, дает тебе право уважать себя. Я даже представить не могу, что тебе пришлось сделать, чтобы попасть в Эден. Мне же это не составило особого труда. У меня были лучшие учителя по всем предметам. Моим школьным проектом занимался целый конструкторский отдел, целиком состоявший из здешних выпускников. Видишь? Мне гордиться особенно нечем, а тебе есть. Ты это знаешь, и я это знаю.Она взглянула на Громова и пожала плечами с виноватой улыбкой. Было странно видеть, как на ее взрослом лице проступили детские черты.— Ты мне нравишься, Макс, — просто сказала Дебрикассар. — Сразу понравился. В тебе есть сила. Я всегда чувствую людей, в которых скрыта большая сила. До сих пор еще ни разу не ошиблась.Прежде чем Громов успел что-либо сообразить или ответить, ошарашенный ее словами, Паола осторожно и нежно прижалась губами к его щеке. Потом встала и пошла прочь.Макс обескураженно смотрел ей вслед, забыв об уроке софт-инжиниринга, который должен был начаться с минуты на минуту.— Вижу, у тебя появились новые друзья, — раздался за спиной насмешливый голос Дэз.Громов даже вскочил от неожиданности. Кемпински выглядела странно. Покраснела, будто сильно злится.— Фух... ты меня напугала, — выдохнул Громов. — Ты что тут делаешь?— Уже ничего, — фыркнула Кемпински. — Искала тебя, хотела извиниться за то, что сказала утром.— Да ладно, я не...— Извини, Макс, — перебила его Дэз, чеканя каждое слово.— Дэз, я хочу играть с вами... — начал было Громов.— Правда? — издевательски протянула та. — Боже мой! Не верю своему счастью! Мы уже не смели надеяться. У тебя тут вон какие интересные игры начались...Она кивнула вслед ушедшей Паоле.Макс чуть прищурился, потом сделал шаг вперед и заглянул Кемпински в глаза.— Дэз, — он сжал губы, которые сами собой норовили расползтись в улыбку, — что это с тобой?Та отвернулась и сердито пробурчала:— Ничего! Сегодня в семь, так же как вчера. Если тебя опять не будет, мы возьмем четвертым Радовича.— Милоша? — удивился Макс.— Да, мы с ним пересекались на бионике, — уклончиво ответила Кемпински, — он вполне ничего оказался. Помог мне понять эти дурацкие семь степеней адаптации кибергена. Сам спросил, есть ли у нас в команде место. Так что ты, если... — она запнулась, — если все же не очень хочешь, не тяни. Лучше сейчас скажи.— Я хочу играть с вами в команде, — сказал Макс. — Ну как еще сказать? Правда хочу, Дэз. И еще, раз уж вышел такой разговор и на софт мы все равно опоздали, может, ты скажешь, в чем дело? Почему ты все время на меня злишься?— Да не злюсь я! — запротестовала Дэз. — Слушай, мы еще успеем на софт, если бегом. Не хочу лишний раз Борисова злить. Побежали!Макс даже не стал пытаться догнать Кемпински. * * * Когда Макс пришел в класс — все уже подключились к Сети. На большом мониторе высвечивалось, как ученики пытаются перепрограммировать ракеты гипотетического противника, летящие к цели. То и дело вспыхивало сообщение: «Ученик такой-то. Миссия провалена».Для этого в Эдене использовались те же комплекты силиконовых контактов, что и для нейролингвы.— Вы опоздали, — сообщил ему Борисов, едва глянув в сторону вошедшего.— Да, извините, я... — Макс попытался выдумать оправдание, но быстро в голову ничего не пришло.— Если у вас были более важные дела, можете продолжать заниматься ими, — пальцы Борисова быстро бегали по сенсорному экрану, на ходу подстраивая задание для учеников. — У меня нет времени ждать, пока вы подключитесь, и уж тем более второй раз объяснять задачу. Так что можете быть свободны.— Но...Макс замялся. Второе дисциплинарное взыскание подряд получать не хотелось.Борисов как будто прочитал его мысли.— Идите же! — сказал он с раздражением. — Я не собираюсь просить Дженни, чтобы она отправила вас подрезать кустарник или чистить коллектор. Ни мне, ни вам от этого никакой пользы. Ну, идите! Вы меня отвлекаете.Профессор опустил вниз микрофон нейромодулятора и начал давать ученикам указания:— Не пытайтесь взламывать систему!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108