— Не могу развязать, узлы слишком тугие.— Тогда разрежь их! — крикнул я.— Но чем?Скрипнув зубами, я постарался овладеть собой.— Нужно что-нибудь острое. — Я еле сдерживался. — Ножницы, нож, лезвие бритвы!— У меня ничего нет! — Ее голос дрогнул. — И не кричи на меня!— Ладно, — пробормотал я. — Поищи в ящике стола.Я нетерпеливо следил, как она роется в ящиках. На ней были белый парчовый костюм, подходящие туфельки с ремешками, все так элегантно, хотя мне было не до того. Вдруг она выпрямилась, восторженно глядя на меня, и помахала в воздухе ножом для бумаг с костяной ручкой:— Смотри!Я на секунду закрыл глаза:— Потрогай лезвие.— О! — Ее голос был полон разочарования. — Он тупой!Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она снова выпрямилась.— Извини, Дэнни, но здесь нет ничего острого!Внезапно меня осенило вдохновение.— Видишь коробку сигар на столе?Она кивнула.— Возьми одну и закури.— Зачем? — Она смотрела на меня как на идиота, широко раскрыв глаза.— Веревку можно пережечь горящим кончиком сигары! — объяснил я.— Может, я все-таки смогу найти нож? — В ее голосе не было энтузиазма.— Зажигай сигару! — завопил я. — Фордайс и его горилла могут вернуться в любую минуту.Она сняла целлофановую упаковку с сигары, нерешительно посмотрела на нее и, собравшись с духом, взяла в рот. Я тоскливо смотрел, как она поднесла к ней спичку, сделала несколько затяжек, закашлялась, отплевалась, еще несколько раз затянулась, всхлипнула, наконец сигара была зажжена. Роберта обошла вокруг стола, держа ее перед собой, словно заряд динамита с горящим бикфордовым шнуром. Потом она исчезла из моего поля зрения, зайдя за стул. Через несколько секунд я уловил запах горящей веревки, и колеса грузовика немного отъехали от меня.— Дэнни, кажется, она погасла!— Раскури ее снова, — отрезал я.— А это обязательно?— Конечно обязательно.Мне снова пришлось выслушать всю программу кашля, плевков, всхлипываний, прежде чем я опять уловил запах горящей веревки.— Откуда ты здесь взялась? Я был уверен, что ты убежала от меня ночью, потому что совершенно не хотела возвращаться в Манхэттен.— Да, — еле слышно прошептала она. — То есть нет. Я хочу сказать, что я убежала, потому что действительно не хотела возвращаться.— Но прежде ты сделала все возможное, чтобы я крепко уснул! — горько пожаловался я.— Да, — призналась она. — Но не специально.Я проснулась раньше тебя — около семи, ты еще храпел, вот так все и произошло.— Я не храплю!— Ха-ха!— Зато я не сплю, задрав ночную рубашку до самой шеи, — продолжал я и вдруг завопил от боли.— Ой, извини, пожалуйста! — ласково произнесла она. — Просто сигара соскользнула с веревки. Все в порядке: твоя рука даже не покраснела. Так что ты там говорил?— Ничего, — ответил я. — Совсем ничего. И не беспокойся о моей руке, ожог третьей степени не имеет значения. Мне больно, только когда я кричу! — Я скрипнул зубами. — Как же ты добралась в город без машины?— Я не сразу уехала. Сложила вещи в сумку и отправилась на пляж, там подождала примерно до одиннадцати — я была уверена, что к этому времени ты уедешь, — и тогда вернулась в дом.— Почему же ты приехала в город?— Я решила позвонить Джерому и рассказать ему о том, что случилось.— Прекрасная идея, — пробормотал я.— Сигара опять погасла, — пожаловалась она.— Раскури ее!В угрюмой тишине я слушал, как она кашляет и сплевывает, раскуривая сигару.— Так что сказал Лэнсинг?— Он спросил, где ты. Я ответила, что тебе пришлось вернуться в Манхэттен, чтобы найти Лючию. — Ее голос дрогнул. — Тебе обязательно выслушивать все это сейчас?— Обязательно, — холодно ответил я.— Сначала Лэнсинг говорил со мной очень спокойно. Он сказал, что сегодня утром ему позвонили и велели связаться с Дюком в Италии. Они намекнули, что Лючия у них и, если Дюк хочет видеть свою дочь живой, пусть передаст им нужную информацию. Тут Джером взорвался. Он обвинил нас с тобой в предательстве. Я попыталась его разуверить, но он просто обезумел от ярости. Пригрозил, что доберется до нас, чего бы это ему ни стоило. Тогда я повесила трубку.— И возвратилась в Манхэттен?— Я испугалась, что он приедет на Лонг-Айленд, найдет меня и сотворит что-нибудь ужасное. — Она громко вздохнула. — Потом я представила, как ты бродишь по Манхэттену, даже не догадываясь, что Джером собирается убить тебя. Вот я и подумала, что тебя необходимо предупредить. Я заказала такси, доехала до вокзала и пересела на поезд. Когда я наконец пробралась в свою квартиру, полиции там, к счастью, не оказалось. Я позвонила Карлу Ренни и спросила о тебе. Он ответил, что никакого Дэнни Бойда он не видел, но к нему заходил совершенно полоумный, коротко подстриженный полицейский и расспрашивал о Лючии. Я сразу догадалась, что это был ты. Потом я позвонила Дейну Фордайсу и у него спросила про тебя. Он поинтересовался, кто такой этот Дэнни Бойд. Я рассказала, что ты частный детектив, расследующий убийство Джо, а вспомнив, что он всегда хорошо относился к Лючии, добавила, что ты похитил ее и будешь держать в заложницах, пока не закончишь расследование. — Роберту просто распирало от гордости. — Правда, моя идея превосходна?И к тому же я решила, что это поможет получить все необходимые сведения о Джо. Дейн сказал, что будет ждать тебя у себя в конторе, и обещал позвонить, как только ты появишься. Но мне надоело ждать его звонка, я доехала на метро до центра, а потом на такси через мост и...— Твоя превосходная идея здорово помогла, — проворчал я сквозь стиснутые зубы. — Я попался как муха в паутину, только вместо паука ее сплела мартышка, а огромная горилла помогла мне посильнее запутаться в паутине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32