!
– С кем вы разговаривали? С мужем?
– Хуже – с его мамашей. Это она не дала мне поговорить с Томми.
– Пойдемте-ка выпьем чаю, – предложил Дэниэл.
Меган прошла вслед за ним на кухню и села за стол, глядя из-под нахмуренных бровей, как он ставит чайник.
– Я рад, что вы пошли на поправку, – сказал он.
– Вот только я очень смутно помню, что произошло в тот вечер. Вроде бы я убежала, а потом… заблудилась в каком-то парке?..
– Да, там я вас и подобрал – вымокшую до нитки и почти без сознания. Надеюсь, вы поймете, почему я не съездил за вашей одеждой: за мной могли увязаться репортеры и снова выйти на вас.
– Я не особенно дорожила теми вещами. – Меган равнодушно повела плечом. – Это был обычный набор, который выдает тюремное начальство всем выходящим на свободу. А что сталось с моей ночной рубашкой? – спросила она, съежившись в пижаме Дэниэла, явно великой для нее.
– Рубашку я отдал в прачечную.
– К чему эти хлопоты? Достаточно было бросить ее туда, – Меган кивком показала на стоящую в углу стиральную машину.
Дэниэл смешался, не зная, что и ответить. Той ночью он не задумываясь раздел Меган, и сделал это ради ее же спасения, а потом вдруг возникшее чувство неловкости не позволило ему выстирать эту интимную принадлежность ее туалета ни руками, ни в машине. Если он признается, в этом, колкости со стороны Меган не избежать. И Дэниэл незаметно перевел разговор в другое русло.
– Я опасался, как бы вы не схватили воспаление легких, – сказал он, умело заваривая чай. – Поэтому пришлось вызвать врача – мою добрую знакомую, чтобы она осмотрела вас. Но, к счастью, все обошлось… А вот и чай.
Меган приняла из его рук чашку и отхлебнула горячего, ароматного напитка.
– Мне надо немедленно связаться со своим адвокатом и попросить ее о помощи, – вдруг заявила она. – Не хотелось бы и дальше обременять вас своим присутствием.
Меган перехватила его настороженный взгляд.
– Я предпочел бы сам помочь вам, – произнес он с непроницаемым видом.
– Слушайте, я, конечно, признательна вам за заботу, но мое отношение к вам не изменилось! Сегодня же я съеду.
– Задержитесь хотя бы на пару дней. Мне нужно поговорить с вами… о многом поговорить.
Ответ Меган был полон горькой иронии:
– Нет уж, я сыта по горло вашими разговорами! И у меня нет желания спустя три года проходить через это второй раз.
– Понимаю, но, чтобы заново построить свою жизнь, нам обоим необходимо узнать истину. Недавно я внимательно изучил записи допросов и обнаружил в них несколько спорных моментов.
– Спорных моментов?.. – Меган задохнулась от возмущения. – Боже, что я слышу – «спорных моментов»! А вам не кажется, что вы совершили несколько спорных поступков? Нарочно извратили истину, например, или погубили меня? И вы думаете, я забуду об этом только потому, что, проявив милосердие, вы сунули мне в рот таблетку аспирина! – Ее глаза мстительно сверкнули.
– Если бы я совершил то, в чем вы меня обвиняете, я бы ничего подобного вам не предлагал! – раздраженно возразил Дэниэл. В нем медленно закипала злость: в полиции он пользовался авторитетом, его слушались, ему подчинялись, но эта женщина!.. С ней совершенно невозможно иметь дело! Кусок пирога застрял у него в горле. – Но я не искажал истины.
– Ради Бога, – она устало покачала головой. – Эту байку я уже слышала.
– Меган, поверьте, я не скрывал свидетельских показаний, – настойчиво заговорил Дэниэл, беря ее за руку. – Я забыл о них, но сделал это не нарочно.
Ее тонкая бровь презрительно изогнулась – Меган не верила ни единому его слову.
– Зря вы мне врете – у вас плохо получается.
– Я не вру, это чистая правда. Так вышло, что я напрочь забыл о свидетеле. Это просто… просто стерлось из моей памяти.
Меган удостоила его насмешливым взглядом, и Дэниэл, отчаявшись, вздохнул – он и сам понимал, как неубедительны его оправдания. Может быть, если он откровенно расскажет ей все о постигшей его три года назад невосполнимой утрате, от которой помутился его рассудок, – может быть, тогда она поймет… Она должна понять! Он уже был готов открыться Меган, как вдруг голос непререкаемой гордыни сказал ему: нет, ты не из тех, кто на коленях умоляет о состраданье.
– Я… я вел тогда очень много дел… – наконец, пробормотал он.
– Забавно. На бесконечные допросы вы, однако, находили время, – ядовито заметила Меган. – И таких дурацких оправданий от вас не' было слышно. Не пойму, что вы за тип? Некомпетентный полицейский, желающий обелить себя? Вы говорите, что показания свидетеля в мою пользу случайно затерялись среди других бумаг, но это же поистине преступная халатность!
Дэниэл побагровел от гнева.
– Как вы бойки на скороспелые выводы! – рявкнул он.
– И вы тоже.
– Против вас выдвинули слишком много неоспоримых улик. Со свидетелем или без, дело ваше было решено.
– Ну да, а вы уж постарались, чтобы процесс прошел гладко и именно без свидетеля!
– Выслушаете вы меня или нет? – его хриплый голос задрожал от еле сдерживаемой бессильной ярости.
– А что мне это даст? – резко бросила она в ответ. – Вернет мне репутацию, три года моей жизни… моего сына! – с болью воскликнула Меган, потом горько усмехнулась. – О, вам не понять, каково это – когда, не имея на то никаких прав, от тебя насильно отрывают ребенка, твою плоть и кровь, когда ты думаешь о нем каждую секунду и днем, и ночью, мечтая только об одном – снова прижать его к груди! Откуда вам знать, что это за ад!.. – Меган судорожно вздохнула и на мгновение прикрыла глаза, стараясь успокоиться. – И больше я не желаю это обсуждать. Хоть вы и возражаете, на вашей совести лежит тяжелый груз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52