Проспав три с небольшим часа, Рио проснулся. Он лежал и смотрел вдаль. Так было каждую ночь с тех пор, как он вернулся из Невады.
Бессонница и бешеный ритм работы в течение дня начинали сказываться. Просыпаясь на рассвете, он чувствовал себя усталым и разбитым. Он похудел, черты его лица заострились.
Рио видел, что люди старались не обращаться к нему лишний раз. Его раздражало все вокруг: работники, Клит, погода. Но прежде всего он был нетерпим к себе.
Не ведая, что такое душевные муки, опутанный мыслями и воспоминаниями о женщине, Рио был в растерянности. Он не знал, как с этим справиться. Состояние постоянного болезненного сексуального возбуждения бесило его.
К черту все!
Рио отбросил покрывало и вскочил с постели, не замечая прохлады, окутавшей его обнаженное тело. Он был измотан физически и морально. Однажды он такое уже пережил, когда в джунглях Южной Америки попал в плен и его посадили в клетку, как дикого зверя. Он просидел так несколько недель.
Сейчас он был свободен, казалось, мог бродить где угодно. Свою нынешнюю клетку он придумал сам. Ее решетки были сделаны из шелковых нитей памяти о женщине со вкусом лесной земляники на губах.
Воспоминания о Кортни не оставляли его. Ее образ являлся ему ежечасно. Где она? На ранчо Вэйда или вернулась в Англию… к жениху? При одной только мысли о Кортни и Филиппе у Рио сводило челюсти. Кортни и Филипп. Филипп. Кортни. Все это становилось навязчивой идеей.
Если этот красавец прикоснется к Кортни, пусть считает себя мертвецом. Рио проклинал Филиппа. Он чувствовал себя совершенно разбитым, даже беззащитным. Эти чувства были настолько сильными, что его всякий раз охватывала ярость.
В то самое утро Рио был именно в таком ужасном состоянии и был готов разнести в пух и прах всякого, кто осмелится взглянуть в его сторону.
Натянув поношенные джинсы и грязные сапоги, Рио понял, что нездоров.
Когда он вошел в кухню, Мария поздоровалась с ним, робко улыбнувшись:
– Доброе утро, сеньор!
Мария родилась и выросла в Западном Техасе и говорила по-английски без акцента, но Рио называла «сеньор».
– Доброе утро, – приветливо ответил Рио, хотя на душе у него кошки скребли. Еще не пришел тот день, когда он мог позволить себе быть менее обходительным с Марией, той женщиной, которая с любовью заботилась о его матери в течение всего периода тяжелой болезни Луз.
– Мистер Вэйд на пути к ранчо, сеньор! – сказала Мария, ставя перед ним кружку горячего черного кофе.
– Морган?
– Да. Фрэнк, дежурный механик, позвонил с аэродрома, когда самолет мистера Вэйда приземлился. – И, мельком взглянув на часы, добавила: – Двадцать минут назад. – Ее черные брови слегка изогнулись. – Вы сейчас будете завтракать или подождете мистера Вэйда?
– Подожду, – рассеянно пробормотал Рио, потягивая горячий напиток. Задумавшись, он выпил кофе, так по-настоящему и не распробовав его. Морган вот-вот будет здесь, если его захватит Фрэнк. Всем известно, что Фрэнк водит свой джип так, как будто за ним гонится сам дьявол.
Фрэнк подвез его. Морган уже сидел на кухне, в то время как Рио пил вторую кружку кофе.
– Интересно, состоит ли Фрэнк в дальнем родстве с Самантой, – не то спрашивая, не то размышляя вслух, ядовито заметил Морган, усевшись на указанный Рио стул напротив. – Доброе утро, Мария! О, какой аромат! – добавил он, вдыхая запах кофе, который Мария поставила перед ним.
– Доброе утро, мистер Вэйд, – улыбнувшись, ответила Мария. – Что бы вы хотели на завтрак?
– Да то же, что и этот старый балабол. – Сверкнув белозубой улыбкой, Морган кивнул на Рио.
– Гм, – фыркнул Рио в кружку.
– Сеньор всегда ест одно и то же на завтрак: бифштекс с яйцом и жареные бобы.
– Пожалуйста, бифштекс. Я сегодня в дороге с трех часов утра и голоден как волк.
– Как семья? – медленно, растягивая слова, спросил Рио, когда Морган метнул на него веселый взгляд.
– Хорошо, – так же медленно ответил Морган.
Чуть заметная улыбка пробежала по губам Рио.
– А как ваши гости? – вежливо поинтересовался он.
– Тут не все в порядке, есть одна проблема, – негромко сказал Морган. – Поэтому я здесь.
Быстро подойдя к Марии, он взял у нее две большие тарелки, которые она несла к столу, и благодарно ей улыбнулся.
После короткой беседы, которую можно было принять за формальный обмен новостями, Рио снова погрузился в свои мысли. Он был в недоумении. Что случилось с Кортни? Может, она больна или ее обидели, или вновь объявились похитители? При мысли о похитителях недоумение уступило место ярости. Рио представил себе жирного Бена, хватающего своими грязными руками Кортни. Его Кортни!
Внутри его бушевала буря, но лицо оставалось непроницаемым. Он не сводил глаз с Моргана, пока тот ставил перед ним тарелку.
– Что, снова похитители не дают покоя? – Его спокойный голос, доносящийся словно издалека, как и лицо, ничего не выражал.
– Нет. – Морган покачал головой. – Один из бандитов уже за решеткой. – Неторопливость и методичность, с которой он отрезал от мяса по кусочку, выдавали его холодный гнев. – Подожди, я тебе сейчас все расскажу, – сказал он угрюмо, поддевая на вилку кусок бифштекса с кровью и отправляя его в рот. Морган изложил подробности ареста Хендерсона.
– Ублюдок, – сказал Рио, когда Морган закончил свой рассказ. Затем спокойно, будто его нервы не были напряжены до предела, он, слегка подтолкнув Моргана локтем, спросил: – Так, ну и какая же у ваших гостей проблема?
– Только после еды, – тихо сказал Морган. – Когда останемся одни. Рио нахмурился. Что за секреты? Ему это не понравилось. Таинственность в голосе Моргана была ему неприятна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57