Он пробирался сквозь гигантские папоротники и вьющиеся растения в зеленой тени, не пользуясь саблей, остановился на краю поляны. Плененное мгновение, и вот куст, камень, бревно дрогнули, появилась стая кольцехвостых кошачьих лемуров; они горделиво прохаживались взад-вперед, красуясь друг перед другом, завитки хвостов над головой. Потом фьють — исчезли, забирая с собой пространство, которое только что заполняли. Издалека донеслись крики лемура-сифаки, которого местные называли Чебахакой, Человеком-В-Деревьях.
Ловко поймав кузнечика, Миссьон присел у мшистого бревна. Крошечная головка с круглыми глазами и длинными дрожащими ушками уставилась на него беспокойно. Он отпустил кузнечика, и маленький мышиный лемур тут же набросился на насекомое, восторженно пища и чирикая, сжимая его лапками, поклевывая крошечными острыми зубками.
Миссьон пошел на звук, становившийся всё громче. Теперь Чебахаки видели его и издавали согласные вопли, разрывающие барабанные перепонки. Крик прекратился с такой внезапной силой, что Миссьона отбросило на землю. Несколько минут он лежал в полуобмороке, наблюдая, как серые тени, качаясь, исчезают в листве.
Медленно он поднялся, оперся на посох. Перед ним высилась древняя каменная постройка, оплетенная лианами, зеленая ото мха. Он прошел под аркой, каменные плиты под ногами. Огромная змея, переливаясь яркой зеленью, сползла по ступеням, ведущим в подземелье. Он осторожно начал спускаться. В дальнем конце залы открывалась арка, впускавшая дневной свет, и Миссьон смог разглядеть каменные стены и потолок.
В углу второй комнаты стояло животное, похожее на маленькую гориллу или шимпанзе. Это удивило его, ведь ему говорили, что на острове нет настоящих обезьян. Существо стояло совершенно неподвижно: черное, оно, казалось, было соткано из самой тьмы. Тут он заметил, что справа у стены лежит еще одно существо, светло-розовое, похожее на свинью.
Затем прямо перед собой он увидел другого зверька; сперва ему показалось, что это маленький олень. Зверек подошел к его протянутой руке, и Миссьон заметил, что рогов у него нет. Вытянутая мордочка, острые зубы, наточенные, словно маленькие сабли. Длинные тонкие лапы с пальцами, похожими на канаты. Большие, выгнутые вперед уши, глаза цвета прозрачного янтаря, в которых сверкающим драгоценным камнем плавал зрачок, меняя цвет: обсидиан, изумруд, рубин, опал, аметист, брильянт.
Медленно зверек поднял лапу и коснулся его лица, пробуждая воспоминания о древнем предательстве. Слезы потекли по щекам капитана, он погладил оленя по голове. Миссьон знал, что должен вернуться в поселок до наступления темноты. Для человека всегда существует то, что он должен сделать вовремя. Для призрака оленя времени не существовало.
Быстрее и быстрее вниз, разрывая одежду о камни и шипы, к закату он уже был в поселке. Он чувствовал, что опоздал, произошло что-то ужасное. Вокруг не было ни души. И тут он заметил Бредли Мартина, стоявшего над умиравшим лемуром.
Миссьон увидел, что пуля прошла навылет. Он почувствовал, как гнев вскипает жаркой красной волной, но ответной ярости в Мартине не было.
— За что? — выдохнул Миссьон.
— Спер у меня манго, — с издевкой буркнул Мартин.
Рука Миссьона потянулась к пистолету.
Мартин рассмеялся.
— Решили нарушить собственное Правило, капитан?
— Нет. Но хочу напомнить вам Правило Двадцать Три. Если две стороны пришли к разногласию, которое не может быть решено, тогда действует закон дуэли.
— Ладно, но у меня остается право отказаться от вашего вызова, что я и сделаю.
Мартин был не лучшим фехтовальщиком и скверным стрелком.
— Тогда вы должны покинуть Либертацию этой же ночью, до захода солнца. У вас остается не больше часа.
Ни слова не говоря, Мартин обернулся и двинулся к своему жилищу. Миссьон накрыл мертвого лемура брезентом, намереваясь отнести тело в джунгли и похоронить завтра утром.
В конторе Миссьона неожиданно охватила парализующая усталость. Он знал, что надо было догнать Мартина и разобраться с ним, но, как сказал Мартин, его собственные Правила… Он лег и сразу же провалился в глубокий сон. Ему снилось, что по всему поселку валяются мертвые лемуры, и на рассвете проснулся в слезах.
Миссьон вышел забрать мертвого лемура, но и зверек, и брезент исчезли. С ослепительной ясностью он понял, зачем Мартин застрелил лемура и что собирается делать: пойдет к аборигенам и скажет, что поселяне убивали лемуров, и что, когда он возразил, на него напали и ему чудом удалось спастись. Для аборигенов лемуры священны, и история могла закончиться кровавой расправой.
Миссьон горько укорял себя за то, что позволил Мартину уйти. Теперь нет смысла его искать. Все уже испорчено, и аборигены никогда не поверят объяснениям Миссьона.
Биг Бен пробил час. В приглушенной, призрачной комнате собрались хранители будущего. Хранитель Книг Совета — Мектуб: да будет так. Они не хотят никаких перемен.
— Сначала триста человек, потом три тысячи, тридцать тысяч. Это может расползтись повсюду. Надо немедленно положить этому конец.
— Наш человек Мартин под угрозой. Вполне надежный.
Женщина чуть подалась вперед. Захватывающее сочетание непреходящих красоты и зла на лице; зло, останавливающее дыхание, как смертоносный газ. Председатель прикрыл лицо носовым платком.
Она говорила холодным, колким голосом, каждое слово — осколок обсидиана:
— Есть и более важная угроза. Я имею в виду нездоровое увлечение капитана Миссьона лемурами.
Это слово выскользнуло из ее рта, искаженного ненавистью.
Никаких отголосков инцидента с Мартином.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42