ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Потом стала медленными глотками пить сок, не глядя ни на меня, ни на детей. Я продолжал жарить бекон.
– Привет, мам, – сказал Уолли.
Она и на это ничего не отвечала.
От запаха свиного жира меня начало тошнить.
– Я хочу кофе, – сказала Мэри, не поднимая головы.
Голос ее прозвучал очень странно.
– Сейчас будет, – сказал я.
Я сдвинул с огня сковородку и быстро приготовил чашку растворимого кофе. Чашку я поставил перед ней.
– Мальчики, – сказала она, обращаясь к детям, – не могли бы вы почитать в другой комнате, пока не приготовят завтрак?
– Мы? – переспросил Виктор. – Почему?
– Потому что я прошу вас об этом.
– Мы что-то не так делаем? – спросил Уолли.
– Нет, мой хороший, все так. Просто я хочу, чтобы меня ненадолго оставили с папой.
Я почувствовал, как внутри у меня все сжалось. Мне захотелось бежать. Мне захотелось выскочить на улицу через входную дверь, побежать сломя голову и где-нибудь спрятаться.
– Налей и себе кофе, Вик, и сядь.
Голос у нее был совершенно ровный. Гнева в нем не слышалось. Да в нем вообще ничего не слышалось. Однако она так ни разу и не взглянула на меня. Мальчики вышли, прихватив с собой страницу с комиксами.
– Закройте за собой дверь, – сказала им Мэри.
Я положил себе ложку растворимого кофе и налил в чашку кипяченой воды. Потом добавил молока и положил сахар. Тишина стояла оглушающая. Я подошел к столу и сел на стул напротив Мэри. У меня было такое чувство, будто я сижу на электрическом стуле.
– Послушай, Вик, – сказала она, глядя в свою чашку. – Я хочу высказаться сейчас, потому что потом не смогу сказать тебе этого.
– Ради Бога, к чему этот трагический тон? – спросил я. – Что-то случилось?
– Да, Вик, случилось.
– Что же?
На ее бледном неподвижном лице застыл отстраненный взгляд; казалось, она ничего вокруг себя не замечает.
– Ну же, выкладывай, – смело сказал я.
– Тебе это не очень-то понравится, – начала она, и ее большие голубые глаза, в которых застыло тревожное выражение, остановились на мгновение на моем лице, но она тотчас же отвела их.
– Что именно мне не очень понравится? – спросил я.
Внутри у меня все похолодело. Я почувствовал себя как один из тех воров, о которых мне рассказывал полицейский.
– Ты ведь знаешь, я очень не люблю говорить о физической близости и тому подобном, – сказала она. – Сколько мы с тобой женаты, я ни разу с тобой об этом не говорила.
– Это правда, – согласился я.
Она сделала глоток кофе и, мне показалось, даже не почувствовала его вкуса.
– Дело в том, – сказала она, – что мне никогда это не нравилось. Если хочешь знать, я это всегда ненавидела.
– Что ненавидела? – спросил я.
– Секс, – сказала она. – Заниматься им.
– О Господи! – произнес я.
– Я никогда не получала от этого ни малейшего удовольствия.
Это само по себе звучало обескураживающе, однако настоящий удар меня ждал впереди, в этом я был уверен.
– Извини, если тебя это удивляет, – добавила она.
Я не знал, что и говорить, поэтому промолчал. Она снова подняла взгляд от кофейной чашки и внимательно заглянула в мои глаза, будто взвешивая что-то, потом снова опустила голову.
– Я не собиралась никогда с тобой об этом говорить, – сказала она. – И не стала бы этого делать, если бы не минувшая ночь.
Очень медленно я спросил:
– А при чем тут минувшая ночь?
– Минувшей ночью, – ответила она, – я неожиданно узнала, что это, черт возьми, такое.
– Вот как?
Она поглядела мне в глаза, и ее лицо раскрылось, точно цветок.
– Да, – ответила она, – теперь я это точно знаю.
Я не двигался.
– О, дорогой! – вскричала она и, вскочив со стула, бросилась ко мне и наградила меня сочным поцелуем. – Огромное тебе спасибо за прошлую ночь! Ты был прекрасен! И я была прекрасна! Мы оба были прекрасны! Не смущайся так, мой дорогой! Ты должен гордиться собой! Ты был неподражаем! Я люблю тебя! Люблю! Люблю!
Я сидел не двигаясь.
Она придвинулась еще ближе ко мне и обняла меня за плечи.
– А теперь, – мягко заговорила она, – теперь, когда ты... даже не знаю, как сказать... теперь, когда ты... открыл, что ли... что мне нужно, теперь все будет замечательно!
Я по-прежнему сидел не двигаясь. Она медленно пошла назад на свое место. По щеке ее бежала большая слеза. Я не понимал почему.
– Я ведь правильно сделала, что сказала тебе? – спросила она, улыбаясь сквозь слезы.
– Да, – ответил я. – О да.
Я поднялся и подошел к плите, чтобы только не смотреть ей в лицо. В окно я увидел Джерри, который шел через сад с воскресной газетой под мышкой. В походке его было что-то бодрое, в каждом шаге чувствовалось горделивое торжество, и, подойдя к своему дому, он взбежал на крыльцо, перепрыгивая через две ступеньки.
Последний акт
Анна сидела на кухне, посматривая на головку бостонского салата-латука, варившуюся к семейному ужину, когда в дверь позвонили. Звонок висел на стене прямо над раковиной, и он всякий раз заставлял ее вздрагивать, когда ей случалось оказаться рядом. По этой причине ни муж, ни кто-либо из детей никогда не звонили в него. На этот раз он, как ей показалось, прозвенел громче, и Анна вздрогнула сильнее, чем обычно.
Когда она открыла дверь, за порогом стояли двое полицейских с бледно-восковыми лицами. Они смотрели на нее. Она тоже смотрела на них, ожидая, что они скажут.
Она смотрела на них, но они ничего не говорили. И не двигались. Они стояли так неподвижно, что казались похожими на две восковые фигуры, которых кто-то шутки ради поставил у дверей. Оба держали перед собой в руках свои шлемы.
– В чем дело? – спросила Анна.
Они были молоды, и оба были в перчатках с крагами. Она увидела их огромные мотоциклы, стоявшие за ними у тротуара;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258
– Привет, мам, – сказал Уолли.
Она и на это ничего не отвечала.
От запаха свиного жира меня начало тошнить.
– Я хочу кофе, – сказала Мэри, не поднимая головы.
Голос ее прозвучал очень странно.
– Сейчас будет, – сказал я.
Я сдвинул с огня сковородку и быстро приготовил чашку растворимого кофе. Чашку я поставил перед ней.
– Мальчики, – сказала она, обращаясь к детям, – не могли бы вы почитать в другой комнате, пока не приготовят завтрак?
– Мы? – переспросил Виктор. – Почему?
– Потому что я прошу вас об этом.
– Мы что-то не так делаем? – спросил Уолли.
– Нет, мой хороший, все так. Просто я хочу, чтобы меня ненадолго оставили с папой.
Я почувствовал, как внутри у меня все сжалось. Мне захотелось бежать. Мне захотелось выскочить на улицу через входную дверь, побежать сломя голову и где-нибудь спрятаться.
– Налей и себе кофе, Вик, и сядь.
Голос у нее был совершенно ровный. Гнева в нем не слышалось. Да в нем вообще ничего не слышалось. Однако она так ни разу и не взглянула на меня. Мальчики вышли, прихватив с собой страницу с комиксами.
– Закройте за собой дверь, – сказала им Мэри.
Я положил себе ложку растворимого кофе и налил в чашку кипяченой воды. Потом добавил молока и положил сахар. Тишина стояла оглушающая. Я подошел к столу и сел на стул напротив Мэри. У меня было такое чувство, будто я сижу на электрическом стуле.
– Послушай, Вик, – сказала она, глядя в свою чашку. – Я хочу высказаться сейчас, потому что потом не смогу сказать тебе этого.
– Ради Бога, к чему этот трагический тон? – спросил я. – Что-то случилось?
– Да, Вик, случилось.
– Что же?
На ее бледном неподвижном лице застыл отстраненный взгляд; казалось, она ничего вокруг себя не замечает.
– Ну же, выкладывай, – смело сказал я.
– Тебе это не очень-то понравится, – начала она, и ее большие голубые глаза, в которых застыло тревожное выражение, остановились на мгновение на моем лице, но она тотчас же отвела их.
– Что именно мне не очень понравится? – спросил я.
Внутри у меня все похолодело. Я почувствовал себя как один из тех воров, о которых мне рассказывал полицейский.
– Ты ведь знаешь, я очень не люблю говорить о физической близости и тому подобном, – сказала она. – Сколько мы с тобой женаты, я ни разу с тобой об этом не говорила.
– Это правда, – согласился я.
Она сделала глоток кофе и, мне показалось, даже не почувствовала его вкуса.
– Дело в том, – сказала она, – что мне никогда это не нравилось. Если хочешь знать, я это всегда ненавидела.
– Что ненавидела? – спросил я.
– Секс, – сказала она. – Заниматься им.
– О Господи! – произнес я.
– Я никогда не получала от этого ни малейшего удовольствия.
Это само по себе звучало обескураживающе, однако настоящий удар меня ждал впереди, в этом я был уверен.
– Извини, если тебя это удивляет, – добавила она.
Я не знал, что и говорить, поэтому промолчал. Она снова подняла взгляд от кофейной чашки и внимательно заглянула в мои глаза, будто взвешивая что-то, потом снова опустила голову.
– Я не собиралась никогда с тобой об этом говорить, – сказала она. – И не стала бы этого делать, если бы не минувшая ночь.
Очень медленно я спросил:
– А при чем тут минувшая ночь?
– Минувшей ночью, – ответила она, – я неожиданно узнала, что это, черт возьми, такое.
– Вот как?
Она поглядела мне в глаза, и ее лицо раскрылось, точно цветок.
– Да, – ответила она, – теперь я это точно знаю.
Я не двигался.
– О, дорогой! – вскричала она и, вскочив со стула, бросилась ко мне и наградила меня сочным поцелуем. – Огромное тебе спасибо за прошлую ночь! Ты был прекрасен! И я была прекрасна! Мы оба были прекрасны! Не смущайся так, мой дорогой! Ты должен гордиться собой! Ты был неподражаем! Я люблю тебя! Люблю! Люблю!
Я сидел не двигаясь.
Она придвинулась еще ближе ко мне и обняла меня за плечи.
– А теперь, – мягко заговорила она, – теперь, когда ты... даже не знаю, как сказать... теперь, когда ты... открыл, что ли... что мне нужно, теперь все будет замечательно!
Я по-прежнему сидел не двигаясь. Она медленно пошла назад на свое место. По щеке ее бежала большая слеза. Я не понимал почему.
– Я ведь правильно сделала, что сказала тебе? – спросила она, улыбаясь сквозь слезы.
– Да, – ответил я. – О да.
Я поднялся и подошел к плите, чтобы только не смотреть ей в лицо. В окно я увидел Джерри, который шел через сад с воскресной газетой под мышкой. В походке его было что-то бодрое, в каждом шаге чувствовалось горделивое торжество, и, подойдя к своему дому, он взбежал на крыльцо, перепрыгивая через две ступеньки.
Последний акт
Анна сидела на кухне, посматривая на головку бостонского салата-латука, варившуюся к семейному ужину, когда в дверь позвонили. Звонок висел на стене прямо над раковиной, и он всякий раз заставлял ее вздрагивать, когда ей случалось оказаться рядом. По этой причине ни муж, ни кто-либо из детей никогда не звонили в него. На этот раз он, как ей показалось, прозвенел громче, и Анна вздрогнула сильнее, чем обычно.
Когда она открыла дверь, за порогом стояли двое полицейских с бледно-восковыми лицами. Они смотрели на нее. Она тоже смотрела на них, ожидая, что они скажут.
Она смотрела на них, но они ничего не говорили. И не двигались. Они стояли так неподвижно, что казались похожими на две восковые фигуры, которых кто-то шутки ради поставил у дверей. Оба держали перед собой в руках свои шлемы.
– В чем дело? – спросила Анна.
Они были молоды, и оба были в перчатках с крагами. Она увидела их огромные мотоциклы, стоявшие за ними у тротуара;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258