— растерялась Маргарет.Он слегка усмехнулся.— Ничего, кроме хлопот и беспокойства, я не приношу.— С чего это ты сегодня такой сговорчивый? — недоверчиво посмотрела на него Маргарет.— Возможно, потому, что почувствовал себя одиноким, и мне не хочется, чтобы ты уходила. Садись и допей свой кофе.— Что-то не верится, что ты способен переживать подобные чувства. Это не в твоем духе, — сказала Маргарет, снова возвращаясь на свое место.Картаук не спеша налил себе кофе.— Ли Сунг не единственный, кто не хочет выказывать свою слабость. Кому приятно выворачивать душу перед другими? — Он поставил чашку и снова взялся за работу. — Откуда ты знаешь: может быть, я хожу к этим женщинам только для того, чтобы они, донимая тебя своими жалобами, вынудили навестить меня.— Вздор!Он откинул голову и рассмеялся.— Конечно. Ты слишком хорошо меня знаешь. Такой человек, как я, никогда не побоится просить того, в чем он нуждается.— Разумеется. Ты не задумываясь обращаешься к Элен Мактавиш, — резко заметила Маргарет.Он пожал плечами.— Физические потребности проще утолить. Но меня интересует вот что: почему ты решила отчитать меня сегодня, если и до Элен к тебе прибегали женщины?— Как будто у меня нет других забот, кроме этих! А тут чаша терпения переполнилась.Он отхлебнул кофе.— Сегодня ты выглядишь более утомленной…— Элен Мактавиш…— Из-за нее ты бы даже и глазом не повела. Нагоняй, который Элен получила от тебя, я уверен, заставит ее надолго притихнуть. Что же произошло на самом деле? — Он встретился с ней взглядом: — Йен?Чувство облегчения прорвало последние плотины и разлилось мягкой теплой волной. Картаук, как всегда, угадал все и без ее подсказки. Теперь ей не составит труда говорить с ним об этом. Каким-то образом ему всегда удавалось понять ее и одним взмахом вскрыть нарыв, что всегда приносило облегчение. Невидимые нити связали их с того дня, когда три года назад он пришел в ее гостиную после похорон старика-отца, чтобы выразить свое соболезнование. Маргарет никогда не могла толком объяснить самой себе, почему она втянулась в разговор с ним, хотя никогда не стремилась откровенничать ни с одним человеком. Слова признания о тех чувствах, которые она испытывала к отцу: любовь, разочарование и… горечь, — лились сами собой. Слова, которые она не смогла высказать даже Йену. Картаук слушал ее исповедь с бесстрастным видом. И никогда ничем не напомнил ей о том дне, словно его вообще не существовало. Он ушел в свою мастерскую, а Маргарет осталась с тем чувством невероятного облегчения, которое всегда приходило к ней после разговора с Картауком.— Йен не хочет ехать в Испанию.— Ты предполагала, что этим дело кончится, еще три месяца назад. Руэл сумеет убедить его. Когда он приезжает?— Завтра.— Тогда тебе не о чем беспокоиться.— Ты надеешься на Руэла больше, чем я. Но мне и по сей день не верится, что я поступила правильно, последовав твоему совету. Джейн расстроилась, когда я сказала о его приезде.— Ей придется смириться. Тебе нужна поддержка. И только Руэл может сдвинуть это дело с мертвой точки.— И ничто другое уже не имеет значения? Ни о чем другом уже не стоит беспокоиться?— Мне нравится Джейн. — Картаук смотрел в свою чашку. — Но иной раз приходится делать выбор.— И ты выбрал Йена?— Йена? — Он в два глотка допил оставшийся кофе и поставил чашку на стол. — Ну да, конечно. Мы все должны приносить себя в жертву Йену. Он плохо спал?— Как ты догадался?— Не следует тревожить его разговорами об Испании до приезда Руэла, как бы сильно тебе этого ни хотелось.— Он кашлял всю ночь. — Маргарет стиснула чашку. — Но когда я заговорила об Испании, начал уверять меня, что Гленкларен нуждается в нем. Для него неважно, что я тоже нуждаюсь в нем.— Ты сказала ему об этом?— Я не сумасшедшая. Он и без того несет тяжкую ношу, неужто к ней стоит добавлять лишний груз вины?— Нет. Не следует, — улыбнулся Картаук. — Но мои плечи вынесут любой груз. Скажи.Маргарет видела, что он хочет услышать от нее правду. Глаза его, не отрываясь, смотрели на нее, и она чувствовала, как начинает действовать его воля.— Сбрось этот груз, — сказал он негромким голосом. — Отдай его мне. Начни с прошлой ночи, когда Йен раскашлялся.Маргарет глубоко вздохнула и начала рассказывать.Картаук снова сидел молча, бесстрастно, в то время как его умные пальцы работали с глиной. Маргарет не могла сказать, сколько прошло времени. В какой-то момент Картаук поднялся, зажег лампу на деревянной подставке возле стола, снова сел и продолжил работу.Когда она закончила, в комнате воцарилась тишина А в ее душе — спокойствие.Мощным ударом Картаук раздавил глиняную фигуру на столике.— Что ты сделал! — воскликнула Маргарет. — Пропал целый день работы!Картаук взял полотенце и вытер руки после того, как смыл глину в тазу с водой.— Неудачное изделие проще уничтожить, чем пытаться исправить ошибки. — Он усмехнулся. — Я не могу позволить себе делать посредственные вещи. Для обычного мастера эта работа могла стать вершиной его творения.Минутная растерянность прошла, и Маргарет снова улыбнулась ему:— Какое высокомерие!— Понимание своего мастерства. — Он встал и лениво потянулся. — А еще понимание того, что тебе пора возвращаться в дом… Уже стемнело. Йен начнет беспокоиться.— И то верно. — Она поднялась, но остановилась в нерешительности — Ты придешь сегодня после ужина играть в шахматы с Йеном?— Сегодня не смогу. — Картаук делал вид, что рассматривает обломки глины на столе. — Мне хочется довести работу до конца.Она направилась к двери:— В таком случае, не сомневаюсь, что мы повидаемся, когда приедет Руэл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140