– Пойдем, познакомлю вас.
– Черт возьми, Эм, – выдохнула Бэт, когда – они приблизились к ней. – Мне очень жаль. Я же не знала. Даже не подозревала!
– Все в порядке, – успокоила ее Эмили.
– Да, – добавил Коул. – Хотя история была бы совершенно другой, если бы мы все еще висели на люстре.
Бэт тут же подняла глаза к потолку и посмотрела на стеклянный плафон, закрывающий единственную лампочку.
– Он шутит, – успокоила подругу Эмили. – Бэт, познакомься. Это Коул Престон, внук Иды Бентли. Коул, а это – моя подруга Бэт Хардести, человек, совершенно лишенный воображения и понимающий все буквально.
Коул с улыбкой шагнул вперед, протянул руку и произнес:
– Приятно познакомиться, Бэт.
– Мне тоже, – смущенно сказала она. – Очень надеюсь, что ничему не помешала.
– Совершенно, – сказал он, чмокнув Эмили. в щеку. – Жизнь просто идет своим чередом. До вечера?
Эмили, которую переполняли чувства, кивнула.
– Я буду здесь.
– Счастливо, – бросил Коул, направляясь к входной двери. – Не нападай на почтальонов без меня!
Эмили засмеялась. Она проводила его взглядом до лифта и помахала рукой.
– На почтальонов?
– Слишком долго объяснять, – ответила Эмили, закрывая дверь и беря свое платье из рук подруги. – Пожалуй, я оденусь.
Бэт кивнула и направилась в кухню со словами:
– Пожалуй. Мне кажется, что Аугсбург еще не готов считать легкомысленный пеньюар приличной дневной одеждой.
– Он совсем не легкомысленный, – возразила Эмили, идя в спальню.
– Легкомысленный. – Бэт доставала кусок сыра из холодильника. – Интересно, сколько может стоить вещь, на которую пошло так мало материи? А он того стоил?
– Ах… – Эмили остановилась в дверях спальни.
– Больше ничего не говори, – проворчала Бэт, вынимая нож из ящика. – А то я порежусь.
Эмили, улыбаясь, вошла в спальню, чувствуя необыкновенный подъем. Собирая влажные полотенца Коула, она нашла забытый среди смятых простыней галстук. Она схватила его и глубоко вдохнула пьянящий аромат одеколона. О да, он, безусловно, стоил ее нового белья.
Может, ей как бы случайно забыть каталог белья на кофейном столике перед его приходом сегодня? Непринужденно обсуждая возможные приобретения, можно было бы выяснить, как долго он собирается быть тут. Что, если неделю?.. А если…
Эмили остановилась, сделала медленный глубокий вдох и вздернула подбородок. Они провели ночь вместе. Потрясающую ночь, да, но это еще не основание для умной женщины полностью обновлять свой гардероб. Даже ради недели удовольствий и захватывающих дух игр. А она в глубине души не надеялась, что умопомрачительный секс может перерасти в долговременные отношения, которые могли бы продолжаться за стенами спальни.
– Выброси из головы идею с каталогом, – пробормотала девушка, открывая ящик комода и доставая свои вещи. – Довольствуйся тем, что есть, и не жадничай.
Подумать только! Он умудрился вспомнить почти все слова забавной детской песенки к тому времени, как подошел к дому бабушки. Это была песенка из его прошлого, из его детства. Он сидел на полу бабушкиной квартиры на сорок втором этаже дома на Манхэттене и смотрел старый диснеевский фильм…
– Какой чудесный день! – сказал Коул, входя в дом.
– Привет, дорогой! – отозвалась его бабушка из столовой.
– Привет! – сказал он, вешая пиджак на спинку стула и глядя на то, как Ида сортирует какие-то бумаги на столе. – Я вижу, что сегодняшняя почта уже пришла.
– И в ней много хорошего, – радостно ответила старушка. Она протянула внуку небольшую треугольную коробку из кедра, на крышке которой значилось название какого-то индейского племени. Коул никогда ничего не слышал о нем. Он открыл крышку и обнаружил там аккуратно уложенные карандаши, тоже из кедра и тоже с названием этого племени.
– Это подарок, как я понимаю?
– В прошлом месяце я отправила им тридцать долларов на внедрение программ по профессиональному обучению.
Коул тяжко вздохнул и взглянул на коробку с карандашами, которую держал в руке.
– Ты могла купить это в любом магазине канцтоваров меньше чем за доллар.
– То, что там продают, не из кедра, – возразила. Ида, продолжая сортировать почту. – И на них не написано название племени.
– Это не имеет значения, тебе не кажется?
Старушка подняла глаза. Взгляды бабушки и внука встретились.
– Нет, Коул, я думаю, что в этом-то как раз и дело. Карандаши, которые продают в магазине, не помогают никому, кроме отправителя и получателя. А эти помогают неимущим молодым мужчинам и женщинам освоить ремесло.
Например, ремесло мошенников, с досадой подумал Коул.
– Ну, хорошо, – сказал он, решив избежать ссоры. – Принято. Еще что-то?
Он мысленно выругал себя в ту же секунду, как эти слова сорвались с его языка.
– Собираешься прочитать мне еще одну лекцию о бдительности в благотворительном деле? – сухо спросила бабушка. – Не знаю, сколько раз я уже извинялась за ту злополучную группу террористов. Я понятия не имела, что это были за люди, и искренне верила, что финансирую покупку плетеных детских колыбелек и купальных простынок.
Коул поднял руки в знак того, что сдается.
– Никаких лекций, бабушка. Обещаю.
– Спасибо. – Ида улыбнулась, и ее голубые глаза засияли. – Как прошел ваш ужин прошлым вечером?
Ага! Начался допрос с пристрастием.
– Славно, – уклончиво ответил он, зная, впрочем, что бабушка не оставит его в покое.
– Что вы заказывали?
Черт! Он сразу вспомнил о том, как Эмили приближалась к нему в своем убийственном платье…
– Вы ведь ходили ужинать, правда?
– Да, конечно. Я просто не… – Придумай что-то, шепнул ему внутренний голос. – Телячьи котлеты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31