– Нам нужен твой босс.
Он рассмеялся мне в лицо, предъявив неполный комплект гнилых зубов. Вонь из его рта смешивалась с окружающими нас ароматами помойки и создавала кумулятивный сногсшибающий эффект.
– Фы токоваливались плетфалительно?
– Нет, но я уверен, что он будет просто счастлив нас видеть, – мрачно предсказал я.
– По какому фоплосу? – Да парнишка просто докучлив. – Посс – осень санятой селовек.
– Мы тоже, – сказал я.
– И фсе-таки?
– Кредитные карточки, – сказал Шо, ни на дюйм не уклоняясь от истины.
Парень ведь не спрашивал, в каком аспекте нас эти кредитные карточки интересуют.
– Штите стесь, – прошепелявил привратник, и дверь снова захлопнулась перед нашими носами.
– Не слишком радушный прием, – пробормотал Шо.
– Они не начали палить через дверь, – сказал я. – Это само по себе как-то успокаивает.
Дверь оставалась закрытой в течение пяти минут, и мои мысли опять потекли в направлении погромов.
Шо беспокоился.
Яки не очень жаловали своих соплеменников, сделавших выбор в пользу армии, флота, полиции или других силовых структур. А те их опасались.
Вряд ли это был рациональный страх, боязнь какого-то реального ущерба, ведь бандиты не посмели бы тронуть гвардейца, к какой бы расе он ни принадлежал. Скорее это был страх подсознательный, переданный Шо генетическим путем целыми поколениями предков, которые еще со Средних веков впитывали рассказы о зверствах всемогущей японской мафии.
Возможно, мне следовало бы отправиться сюда в компании с кем-нибудь другим, хотя кто лучше Шо сможет прикрыть мне спину, случись что непредвиденное?
И выбор был за ним.
Когда дверь распахнулась во второй раз, нашего веселого беззубого знакомого за ней уже не было.
Тип, облаченный в классический двубортный костюм, с отутюженными стрелками на брюках, в очках с золотой оправой и тщательно уложенной шевелюрой, менее всего походил на бандита. Скорее он мог бы сойти за служащего, например средней руки менеджера с неплохим доходом и перспективой роста в дзайбацу.
Языком он владел безукоризненно, но вопросы задавал все те же.
– Чем могу помочь вам, господа?
Этот человек по служебному положению явно на несколько порядков обгонял привратника и, возможно, являлся тем, кто сможет пролить свет на интересующие нас вопросы, так что дальше ломать комедию мы не стали и Шо выложил карты на стол:
– Гвардия. Нам нужно побеседовать.
Ни тени эмоций не отразилось на бесстрастном лице азиата, когда он посторонился, приглашая нас войти. Можно подумать, гвардейцы ходят к нему по три раза на дню.
Стараясь казаться столь же невозмутимыми, мы прошествовали по длинному неосвещенному коридору, втиснулись в узкую кабинку скоростного лифта, и наши желудки провалились до уровня ботинок.
Прибыли мы в пентхаус. Трудно сказать, сколь высоко мы поднялись, но. по моим прикидкам, линию облаков пересекли еще на полпути. Дождь остался где-то внизу, а здесь сквозь застекленную крышу просвечивало ночное небо с яркими звездами.
Апартаменты были стилизованы под нечто среднее между японской хижиной XIV века, пагодой примерно того же времени и маклерской конторой сегодняшнего дня. Стены увешаны картинами с изображением золотых драконов на черном поле. Вдоль стен стояли чаши с курящимися благовониями, свет ненавязчиво лился из отверстий в полу и расходился по помещению аккуратными пучками.
Крупный для азиата мужик в расшитом такими же золотыми драконами кимоно сидел в позе лотоса на простой циновке. Перед ним стоял суперсовременный компьютер с тянущимся через всю комнату оптоволоконным кабелем.
Наш провожатый снял на пороге туфли из крокодиловой кожи и сел на пол, подобрав под себя ноги. Уважая чужие традиции, разулись и мы. Никакого подобия мебели в комнате не было, пришлось садиться на пол.
– Выпьете чаю? – поинтересовался «деловой костюм».
– Мы бы с удовольствием, – сказал я. – Но у нас мало времени. Давайте сразу перейдем к делу.
– Время – понятие субъективное, – молвил тип в кимоно, и звук его голоса напоминал вращение плохо смазанных шестеренок. – Его не может быть много или мало. Времени всегда достаточно, если расходуется оно на правильное дело.
Я давно заметил, что мафиозо, особенно начальники, любят пофилософствовать. Этот парень выглядел не старше сорока лет, но мысли излагал какие-то старческие, причем тоном пророка, глубоко убежденного, что каждое его слово является истиной в последней инстанции.
– Я очень рад, что вы можете оценить правильность любого задуманного вами дела, – сказал я. – Но я пришел сюда не для того, чтобы выслушивать глубокомысленные сентенции.
– Нетерпеливость свойственна молодости, – изрек тип в кимоно.
Судя по его тону, молодость он считал легко излечимой болезнью, особенно при содействии отравленного дротика в спину. – Так чем я могу вам помочь, сержант Соболевский?
Этот дешевый трюк не произвел на меня особого впечатления. Учитывая сложные отношения между нашими организациями, совсем неудивительно, если у яков существует база данных по гвардейцам, имевшим неосторожность засветить свои лица. Моя же физиономия была основательно засвечена еще после того злосчастного эпизода на Эль-Тигре, когда она три дня не слазила с первых страниц.
Срисовав мое фото с камеры на входе, компьютер идентифицировал меня за несколько секунд. А учитывая, сколько времени нас продержали на улице, они могли раскопать на меня и дополнительные факты.
Якудзы действовали по принципу «врага нужно знать в лицо». И по фамилии.
Зато я понятия не имел, кто передо мной сидит. Ясно только, что человек в бандитской иерархии он не последний.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84