Так что, когда меня выписали, мне уже было куда ехать.
В день выписки она за мной заехала и повезла домой. Я попросил ее остановиться, зашел в ювелирный магазин, купил кольцо и сделал ей предложение, встав на одно колено, хоть и больно это было. Она согласилась, так что скоро распишемся.
Еще три недели я дома провалялся, занимался лечебной гимнастикой, книги умные читал и поправлял здоровье. Марина меня каждый день навещала, а потом и совсем переехала.
И вот я выздоровел.
Надел новый костюм, который мне Марина купила, старая одежда сгорела вся, спустился в гараж и вывел на улицу свой «порше».
Шеф удивился, когда меня увидел. Еще больше он удивился, когда я бумажку ему на стол положил.
– Что это? – спросил он, не глядя на стол.
– Вы знаете, – сказал я.
– Заявление по собственному?
– Совершенно верно.
– Но почему? Тебе денег не хватает?
– Хватает. С избытком даже.
– Конкуренты переманили?
– Нет.
– Тогда почему?
– Не знаю, папа, – сказал я. – Устал я.
– Так возьми отпуск, – сказал он. – После больницы-то. Отдохни, съезди куда-нибудь с молодой женой…
– Я съезжу, – сказал я. – Только ты заявление все равно подпиши, ладно?
– Я подпишу, – сказал он. – Но я хочу знать почему. Я имею на это право. Как твой начальник и как твой отец.
– Имеешь, – сказал я. – Как отец.
– Тогда я жду объяснений.
– А чем я тут занимаюсь? – спросил я. – Я сколько уже у тебя работаю и за все это время только один сайт и вывесил. Днем подменяю тех, кто что-то не успевает или там не может. А ночами чужие системы ломаю. Что я, разрушитель, что ли?
– И теперь ты хочешь созидать? – спросил он.
– Я не знаю, – сказал я. – Я еще не знаю, чего я хочу. Но я это обязательно узнаю.
– Возможно, так и выглядит взросление в твоем поколении, сынок, – сказал он, подписывая бумагу. – За выходным пособием завтра зайди, хорошо?
– Хорошо, папа.
– Нас-то с матерью на свадьбу пригласишь?
– Обязательно, – сказал я.
Он поднялся из-за стола – высокий, немолодой уже человек в очень дорогих очках без диоптрий – и протянул мне руку.
– Удачи, сын, – сказал он.
– Спасибо, – сказал я. И мы завершили разговор дружеским рукопожатием.
А вечером мне предстояло познакомиться с Марининым отцом, о котором я уже очень много слышал. Мы поехали на ее машине, потому что я не слишком хорошо себя чувствовал. И потому что ей доставляло удовольствие меня возить.
Ее отец жил на даче. Обычная такая дача, добротный деревянный дом, одноэтажный, зато с большой террасой, участок в десять соток, весь заросший сорняками, что сразу выдавало в Маринином родителе человека, к приусадебному хозяйству равнодушного.
Сам мой будущий тесть оказался молодым человеком лет шестидесяти, маленьким, лысым и жизнерадостным. Он напоил нас чаем с печеньем, рассказывая сотни уморительных историй времен своей молодости и вообще произвел на меня самое благоприятное впечатление. Кажется, я на него тоже.
Кроме того, он оказался моим коллегой и, узнав, что я тоже программист, повел показывать свой кабинет. В кабинете стояло много профессионального железа, и я искренне выражал свой восторг по этому поводу, пока под фотографией играющего на скрипке Эйнштейна не увидел сделанную на цветном принтере распечатку, искрящуюся всеми цветами радуги и содержащую только одну фразу.
«Связался с лучшим – умри, как все».
После этого искренности в моих восторгах несколько поубавилось, но он на это никакого внимания, к счастью, не обратил.
На обратной дороге мы с Мариной болтали о пустяках, слушая музыку и прищуриваясь, когда кто-то из встречных забывал переключить дальний свет фар, а потом я сказал:
– Марина, а твой отец – Кракен.
– Знаю, – сказала она. – А ты – тот умник, кто его хакнул.
– Откуда ты знаешь?
– А ты как свой автограф у него на стене увидел, сразу в лице переменился.
– Это что, так заметно было?
– Ага, – жизнерадостно подтвердила она.
Я ее восторгов по этому поводу не разделял.
– Как ты думаешь, он тоже заметил?
– Конечно.
– Так он же…
– Не волнуйся, – сказала она. – Ничего он тебе не сделает. Он – самый добрый и самый миролюбивый человек на свете.
– Это с тобой.
– Нет, со всеми.
– А те сообщения в Сети? Я копию получил, между прочим.
– Это так, шутка, – сказала она. – Шаг для поддержания своего имиджа, не более. Откуда он мог знать, что ты о своем подвиге на всю Сеть не растрезвонишь? Вот и подстраховался заранее, чтобы деловая репутация не пострадала. А искать тебя он даже и не думал, и бумажку твою на стенку специально повесил. Сказал, слишком долго задирал свой нос, вот и получил по нему щелчок. Рано, говорит, мне в легенды записываться. Купил новое железо, взял новую линию, теперь под другим псевдонимом работает. Так что Кракена больше нет, и беспокоиться на этот счет тебе не надо.
– А на какой счет мне надо беспокоиться? – спросил я.
– Сам подумай. Пока ты лежал в больнице, мне жутко хотелось секса. И продолжает хотеться все время.
– Что, прямо сейчас?
– А почему бы нет?
– Может, ко мне поедем?
– Слишком далеко и долго, – сказала она, притормаживая у обочины.
– Здесь?
– Ты же мужчина, – сказала она. – Придумай что-нибудь.
Испытывая легкое дежавю, я придумал. И вот на этом позвольте мне опустить занавес и закончить свою первую запись в новой книге моей новой жизни.

Входящее 4876 от 09.07.01
Куда: Ад
Кому: Сатане
Откуда: Земля, Россия, деревня Кукуево
От кого: Фекла Пупкина
Тема: Рассмотрение претензий
Копия: Небесная Канцелярия, Сами Знаете Кому

Товарищи дорогие! Демоны родненькие! Это что ж творится-то, а?
Мужу моему, Василию Васильевичу, совсем жизни не стало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174