Ты меня рассердил. Я расскажу доктору, когда он придет. Сними с себя эти тряпки и сию же минуту марш в постель!
– Ох, мама, погоди минутку, – задыхаясь, вымолвил Фатти, продолжавший бессильно сидеть в кресле. – Если бы ты знала, до чего вы с Бетси были уморительны, когда тыкали в меня пальцем, чтобы я заговорил, и недоумевали, что это за особа – моя гостья, и старались быть с ней вежливыми. – Фатти снова покатился со смеху.
– Ну что ж, единственное, что я могу сказать, – тебе наверняка гораздо лучше, раз ты выкидываешь такие глупые штучки, – сказала миссис Троттевилл все еще раздраженным тоном. – По-моему, такое ненормальное поведение должно означать, что температура у тебя нормальная. Фредерик, сию же минуту ложись в постель. Нет, только не в этом кошмарном наряде – где ты только раздобыл это тряпье?
– Кухарка принесла мне вещи своей престарелой тетушки, – ответил Фатти, стягивая с себя зеленый шарф и жуткую старую шляпу. – Мама, это только часть моего маскировочного гардероба. Пожалуйста, не притворяйся, будто ты ничего о нем не знаешь.
Миссис Троттевилл частенько приходилось смотреть сквозь пальцы на проделки Фатти. Было невозможно угадать, что он еще выкинет. Она с брезгливостью смотрела на его одеяние.
– Грязные старые вещи! И совершенно ужасный одеколон, Фредерик. Его и одеколоном-то не назовешь, просто какая-то вонючая жидкость. Я вынуждена буду открыть окно, чтобы этот запах выветрился.
– Да, открой, пожалуйста, – попросил Фатти. – Мне самому уже невмоготу. Черт возьми, я получил большое удовольствие. Возьми-ка, Бетси, повесь этот черный жакет и юбку в мой платяной шкаф, вон там, в углу.
Он скинул с себя жакет и юбку и остался в своей полосатой пижаме. Бетси не заметила, чтобы он хоть чуточку похудел из-за гриппа. Она взяла жакет и юбку и собралась было повесить их в шкаф, но миссис Троттевилл отобрала их у нее.
– Нет. Их надо отправить в чистку, если уж они так необходимы Фредерику, – заявила она, – А кухарке я скажу, чтобы она не таскала ему старые тряпки своей тетки.
– Мама, только не вздумай ей ничего говорить, – встревожился Фатти. – Кухарка – просто чудесный человек! Она отдает мне также старые вещи своего дяди. Где-то же мне надо добывать подходящую для маскировки одежду. Ты прекрасно знаешь, что, когда я вырасту, я стану первоклассным сыщиком, а для этого надо практиковаться с молодых лет. Не говори кухарке ни слова!
– Фредерик, я не позволю, чтобы ты захламил весь дом старым вонючим тряпьем, взятым у дяди и тети нашей кухарки, – твердо заявила мать мальчика.
– Да тебе и не придется ничего позволять, – завопил Фатти. – Обычно я держу эту одежду в своем сарайчике в саду, правда ведь, Бетси? Мама, я просто хотел разыграть Бетси и для этого изобразил «гостью», только и всего, поэтому я попросил кухарку принести мне эти вещи из сарая. Если ты хочешь, Бетси может сию же минуту снова отнести их в сарай.
Фатти был уже в постели. Он умоляюще поглядывал на Бетси и на мать. Миссис Троттевилл показалось, что он как-то вдруг побледнел. Все из-за этого глупого возбуждения!
– Ладно, Фредерик! Не будем больше об этом говорить, – сказала она. – Бетси может отнести эти вещи, когда пойдет домой. А пока, Бетси, пожалуйста, вынеси их на лестничную площадку. Фредерик, ляг. Я уверена, что у тебя опять поднимается температура. Если окажется, что температура повысилась, я, конечно, не позволю тебе встать сегодня с постели даже ненадолго.
– Мама, а может Бетси остаться у меня на ленч – мы поедим вместе, – быстро переменил тему разговора Фатти. Он твердо решил сегодня днем встать. Пожалуйста, разреши. Сегодня ко мне больше никто не придет: все остальные еще не поправились окончательно. Мне очень приятно общество Бетси, и ты знаешь, что она очень тихая девочка. Мне будет полезно побыть с ней. Ведь правда, Бетси?
Бетси просияла. Провести весь день с Фатти было бы чудесно. Пип был сейчас из-за болезни очень раздражительным, и с ним было трудно ладить. Остаться у Фатти было бы просто восхитительно! Держа в руках ворох старого тряпья, издававшего дурной запах, она с надеждой поглядела на миссис Троттевилл.
Подумав, та сказала:
– Ну что ж, я думаю, если Бетси захочет остаться, она, вероятно, удержит тебя от новых глупых выходок. Ну как, Бетси, милочка, ты хотела бы остаться у нас? И, пожалуйста, обещай мне, что ты не позволишь Фатти выскакивать из постели, заниматься переодеваниями и вообще валять дурака.
– Обещаю! – радостно отозвалась девочка. – Благодарю вас, миссис Троттевилл.
– Я позвоню твоей маме и спрошу, не возражает ли она. – С этими словами мать Фатти вышла из комнаты. Бетси опять просияла, и Фатти улыбнулся ей в ответ.
– Молодчага, Бетси, – сказал Фатти, уютно устраиваясь в постели. – Бог ты мой, я чуть не лопнул от смеха, когда вы с мамой тыкали валики на кровати. Я не слишком-то хорошо замаскировался, но ведь у меня не было времени на подготовку. Сегодня я чувствую себя лучше, и мне страшно хотелось немножко подурачиться. Я догадался, что ты придешь, а потому попросил кухарку принести мне те вещи из сарая. Она прелесть, наша кухарка!
– Ты, наверное, огорчился, когда вместе со мной вошла и твоя мама, – сказала Бетси. – Ах, Фатти, как я рада, что ты поправляешься. Хочешь мятный леденец? Я купила самые большие «бычьи глаза», какие были в продаже. Половина этого пакета – тебе, половина – Пипу.
– Мне, кажется, значительно лучше, – сказал Фатти, засовывая в рот сразу два леденца. – Вчера для меня был бы несносен даже запах мяты. А сегодня я не удивлюсь, если управлюсь с самым плотным обедом.
– Ты очень бледен, Фатти, – сказала Бетси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48