ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
От усердия очки сползли у него на кончик длинного носа. Он прошивал редкой стежкой даже не распоровшиеся места, чтобы хомут служил подольше.
Близилась весна. Конь отъелся за зиму. Сошники железного плуга хорошо отточены. Сбруя тоже в исправности.
Иван Андреевич никогда не допускал, чтобы в его небольшом хозяйстве было что-нибудь недоделано. Он вовремя вспахивал землю, в срок сеял. Одним из первых начинал косить сено и с уборкой хлеба тоже управлялся не последним. Еще до наступления осени он успевал обмазать и побелить дом и пристройки. В сарае, в коровнике и свинарнике зимой была теплынь и чистота, как в хате.
Иван Андреевич был молчаливым и замкнутым человеком. Молчал он не только на собраниях и на сходках, но и дома. Ему некогда было разговаривать. Вычистив конюшню, свинарник и коровник, он задавал скотине корм. Едва сделав одно дело, немедленно принимался за другое: подшивал старые пимы, сапожничал, менял старые черенки у вил, граблей и лопат. Если выпадала свободная минутка, он успевал изготовить запасное топорище или ручку для молотка.
Жена занималась домашними делами, дети были еще малы, вот и приходилось все делать самим.
Занятый своей работой, Иван Андреевич не заметил, как в хату вошел Остап.
– Иван, дело есть, одевайся.
«И ворота и сени как будто были заперты, как он вошел?» – подумал Иван Андреевич, снизу вверх глядя на Остапа, стоявшего, широко расставив ноги, у двери.
– Что зенки вылупил, как баран? – хрипло пробасил Остап. – Не узнаешь?
Не только Гречко, но все казаки в поселке не могли противиться дикому произволу Песковых и Калашниковых. Сейчас Остап Песков был под хмельком. Иван Андреевич понял это по его налитым кровью глазам и неуклюжей позе. Остап стоял чуть пошатываясь и наклонив вперед голову, как бугай. В таких случаях он нередко пускал в ход кулаки.
– Ты что, хохлацкая харя, прячешься в доме, когда мы вылавливаем комиссаров? – закричал он. – Живо собирайся. Да захвати лом.
Иван Андреевич торопливо надел пимы, накинул на плечи короткий полушубок. Спросить, куда надо идти, он не решился. Найдя лом, он вслед за Остапом вышел со двора.
– Туда! – прохрипел Остап, показывая на берег.
Они вышли на окраину села. Речка Ямбулатовка протекала всего в какой-нибудь полуверсте от дома Гречко.
Когда приблизились к берегу, уже стали сгущаться сумерки, но Иван Андреевич разглядел что-то черневшее на берегу.
Остап показал туда рукой и весело прохрипел:
– Видишь, что это? Это зарубленный мной комиссар. Ступай вниз, проруби лед и сбрось его в прорубь. Понял?
Иван Андреевич оцепенело стоял, глядя на темневшее тело убитого.
– Пошевеливайся, хохлацкая рожа! – толкнул его Остап.
Они спустились с берега. Иван Андреевич начал долбить ломом толстый лед. Сейчас, принявшись за работу, он уже ни о чем не думал, только долбил и долбил. Ему не было дела до того, кто убит и как все это произошло.
Зима в этом году была долгой и суровой. Вода промерзла на целый аршин. Лед поддавался с трудом. Лом звенел, из-под острия его летела белая пыль. Иван Андреевич уже вытирал со лба пот, но до воды было еще далеко.
– Долго ты еще будешь копаться? – спросил Остап. Ему, как видно, надоело стоять здесь на открытом ветру и ждать.
– Зараз, – едва сдерживая злобу, ответил Иван Андреевич и снова принялся долбить.
Песковы привыкли нанимать работников целыми группами и помыкали ими, как скотиной. Особенно доставалось кротким и боязливым иногородникам, избегавшим ссор и драк. К числу таких принадлежал и Гречко. Он давно уже поселился здесь и считался коренным жителем. И все-таки казаки считали приезжих хохлов низким сословием.
Иван Андреевич безропотно выполнял все, что бы ему ни приказали. Потребуется ли станичному атаману человек для какой-нибудь работы – зовут Гречко, нужно лошадь – берут у Гречко, поломались у кого ворота – нужны руки Гречко. Даже сегодня, чтобы утопить зарубленного комиссара, Остапу Пескову опять-таки понадобился Гречко.
Остап знал безропотного и исполнительного хохла и не сомневался, что тот выполнит его приказание. Сам он начал мерзнуть, да и спешил закончить «дело» с большевиком Мендигереем, как было приказано из Дарьинска. Видя, как усердно Гречко долбит лед, он смягчился и великодушно прорычал:
– Сними с этого киргизского комиссара шинель и возьми себе. Ему и без нее будет тепло подо льдом. Сапоги тоже можешь взять себе.
Остап сказал это так, будто расплачивался с Гречко деньгами из собственного кармана, и неуклюжей медвежьей походкой пошел прочь в густую темноту ночи.
И только сейчас до сознания Гречко дошли страшные слова: «комиссар», «киргиз». «Какое черное дело совершили эти нечестивцы? И бога не боятся. Выходит, и Быкова тоже убьют, если он им попадется».
Занятый работой, Иван Андреевич не замечал холода: он бил и бил ломом звенящий лед. И вот наконец вода.
Прорубь была достаточно широка, чтобы спустить в нее тело убитого. Иван Андреевич расстегнул шубу и огляделся. Кругом ни души. На безоблачном небе холодные крупные звезды.
«А ведь это выше проруби, где люди берут воду, – вдруг понял Иван Андреевич. – Труп зимой никуда не унесет. Он будет лежать подо льдом до самого паводка. А скотина чутка. Лошадь ни за что не станет пить воду там, где лежит труп. А люди?»
Он снова оглядел высокие берега и темное звездное небо. Оно было похоже на ток. А Млечный Путь напоминал брошенную лопатой на ток пшеницу. Там, куда уходит Млечный Путь, в той стороне Калмыково, родное село Ивана Андреевича. До него много верст киргизских степей. Иван Андреевич часто ездил степью, часто приходилось ему бывать у гостеприимных киргизов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265
Близилась весна. Конь отъелся за зиму. Сошники железного плуга хорошо отточены. Сбруя тоже в исправности.
Иван Андреевич никогда не допускал, чтобы в его небольшом хозяйстве было что-нибудь недоделано. Он вовремя вспахивал землю, в срок сеял. Одним из первых начинал косить сено и с уборкой хлеба тоже управлялся не последним. Еще до наступления осени он успевал обмазать и побелить дом и пристройки. В сарае, в коровнике и свинарнике зимой была теплынь и чистота, как в хате.
Иван Андреевич был молчаливым и замкнутым человеком. Молчал он не только на собраниях и на сходках, но и дома. Ему некогда было разговаривать. Вычистив конюшню, свинарник и коровник, он задавал скотине корм. Едва сделав одно дело, немедленно принимался за другое: подшивал старые пимы, сапожничал, менял старые черенки у вил, граблей и лопат. Если выпадала свободная минутка, он успевал изготовить запасное топорище или ручку для молотка.
Жена занималась домашними делами, дети были еще малы, вот и приходилось все делать самим.
Занятый своей работой, Иван Андреевич не заметил, как в хату вошел Остап.
– Иван, дело есть, одевайся.
«И ворота и сени как будто были заперты, как он вошел?» – подумал Иван Андреевич, снизу вверх глядя на Остапа, стоявшего, широко расставив ноги, у двери.
– Что зенки вылупил, как баран? – хрипло пробасил Остап. – Не узнаешь?
Не только Гречко, но все казаки в поселке не могли противиться дикому произволу Песковых и Калашниковых. Сейчас Остап Песков был под хмельком. Иван Андреевич понял это по его налитым кровью глазам и неуклюжей позе. Остап стоял чуть пошатываясь и наклонив вперед голову, как бугай. В таких случаях он нередко пускал в ход кулаки.
– Ты что, хохлацкая харя, прячешься в доме, когда мы вылавливаем комиссаров? – закричал он. – Живо собирайся. Да захвати лом.
Иван Андреевич торопливо надел пимы, накинул на плечи короткий полушубок. Спросить, куда надо идти, он не решился. Найдя лом, он вслед за Остапом вышел со двора.
– Туда! – прохрипел Остап, показывая на берег.
Они вышли на окраину села. Речка Ямбулатовка протекала всего в какой-нибудь полуверсте от дома Гречко.
Когда приблизились к берегу, уже стали сгущаться сумерки, но Иван Андреевич разглядел что-то черневшее на берегу.
Остап показал туда рукой и весело прохрипел:
– Видишь, что это? Это зарубленный мной комиссар. Ступай вниз, проруби лед и сбрось его в прорубь. Понял?
Иван Андреевич оцепенело стоял, глядя на темневшее тело убитого.
– Пошевеливайся, хохлацкая рожа! – толкнул его Остап.
Они спустились с берега. Иван Андреевич начал долбить ломом толстый лед. Сейчас, принявшись за работу, он уже ни о чем не думал, только долбил и долбил. Ему не было дела до того, кто убит и как все это произошло.
Зима в этом году была долгой и суровой. Вода промерзла на целый аршин. Лед поддавался с трудом. Лом звенел, из-под острия его летела белая пыль. Иван Андреевич уже вытирал со лба пот, но до воды было еще далеко.
– Долго ты еще будешь копаться? – спросил Остап. Ему, как видно, надоело стоять здесь на открытом ветру и ждать.
– Зараз, – едва сдерживая злобу, ответил Иван Андреевич и снова принялся долбить.
Песковы привыкли нанимать работников целыми группами и помыкали ими, как скотиной. Особенно доставалось кротким и боязливым иногородникам, избегавшим ссор и драк. К числу таких принадлежал и Гречко. Он давно уже поселился здесь и считался коренным жителем. И все-таки казаки считали приезжих хохлов низким сословием.
Иван Андреевич безропотно выполнял все, что бы ему ни приказали. Потребуется ли станичному атаману человек для какой-нибудь работы – зовут Гречко, нужно лошадь – берут у Гречко, поломались у кого ворота – нужны руки Гречко. Даже сегодня, чтобы утопить зарубленного комиссара, Остапу Пескову опять-таки понадобился Гречко.
Остап знал безропотного и исполнительного хохла и не сомневался, что тот выполнит его приказание. Сам он начал мерзнуть, да и спешил закончить «дело» с большевиком Мендигереем, как было приказано из Дарьинска. Видя, как усердно Гречко долбит лед, он смягчился и великодушно прорычал:
– Сними с этого киргизского комиссара шинель и возьми себе. Ему и без нее будет тепло подо льдом. Сапоги тоже можешь взять себе.
Остап сказал это так, будто расплачивался с Гречко деньгами из собственного кармана, и неуклюжей медвежьей походкой пошел прочь в густую темноту ночи.
И только сейчас до сознания Гречко дошли страшные слова: «комиссар», «киргиз». «Какое черное дело совершили эти нечестивцы? И бога не боятся. Выходит, и Быкова тоже убьют, если он им попадется».
Занятый работой, Иван Андреевич не замечал холода: он бил и бил ломом звенящий лед. И вот наконец вода.
Прорубь была достаточно широка, чтобы спустить в нее тело убитого. Иван Андреевич расстегнул шубу и огляделся. Кругом ни души. На безоблачном небе холодные крупные звезды.
«А ведь это выше проруби, где люди берут воду, – вдруг понял Иван Андреевич. – Труп зимой никуда не унесет. Он будет лежать подо льдом до самого паводка. А скотина чутка. Лошадь ни за что не станет пить воду там, где лежит труп. А люди?»
Он снова оглядел высокие берега и темное звездное небо. Оно было похоже на ток. А Млечный Путь напоминал брошенную лопатой на ток пшеницу. Там, куда уходит Млечный Путь, в той стороне Калмыково, родное село Ивана Андреевича. До него много верст киргизских степей. Иван Андреевич часто ездил степью, часто приходилось ему бывать у гостеприимных киргизов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265