Миссис Джорден снова что-то соображала.
– Ну, я-то знаю кое-каких красавиц. – А потом со свойственной ей неуклюжей резкостью спросила: – А как по-вашему, она хорошо выглядит?
– В самом деле, ведь это далеко не всегда бывает с женщиной, которая хороша собой, – подхватила другая. – Конечно же, не всегда; это, кажется, единственная вещь, которой я научилась у Кокера. И тем не менее у некоторых женщин есть всё. Леди Бредин, во всяком случае, ни в чем не обижена: и глаза, и нос, и рот, и цвет лица, и фигура…
– Фигура? – едва не перебила ее миссис Джорден.
– Фигура, пышные волосы! – Девушка сделала легкое движение головой, встряхнув свои, а приятельница ее в удивлении на нее взирала. – Так, выходит, мистер Дрейк – другой ее…
– Другой? – Миссис Джорден словно вдруг очнулась от забытья.
– Другой поклонник ее светлости. Он «перешел», как вы говорите, к ней?
Миссис Джорден запнулась на полуслове.
– Так это же она его к себе взяла.
– Взяла к себе? – ее гостья окончательно растерялась.
– Совсем так же, как брал лорд Рай.
– А разве лорд Рай мог его взять?

26

Миссис Джорден глядела теперь куда-то в сторону; как показалось девушке, она была несколько обижена, даже, может быть, рассержена, как будто над ней подшутили. Упоминание о леди Бредин нарушило привычный круговорот мыслей нашей героини; однако стоило ей почувствовать, что ее старую приятельницу обуревают одновременно и нетерпение, и робость, как мысли эти снова закружились вокруг нее, и это продолжалось до тех пор, пока одна из них не вырвалась из их общего хоровода и не впилась в нее своим острием. Ей пришло вдруг в голову – и она была этим ужалена, потрясена, – что мистер Дрейк был… возможно ли это? От одного этого предположения она готова была снова расхохотаться, предаться внезапному и странному по своей извращенности веселью. Мистер Дрейк промелькнул вдруг перед ней в своем истинном обличье; таких, как он, она видела в распахнутых дверях домов близ конторы Кокера – это был всегда величавого вида человек средних лет, державшийся прямо; по обе стороны стояли лакеи, и он неизменно спрашивал фамилию у каждого, кто входил в дом. Так значит, мистер Дрейк и был как раз тем, кто открывает двери! Однако, прежде чем она успела прийти в себя от представшей в ее воображении картины, возникла другая, совершенно ее затмившая. Каким-то чувством она уловила, что стоило миссис Джорден заметить, как лицо ее собеседницы переменилось, как ей неудержимо захотелось чем-то ошеломить ее и этим мягчить то осуждение, которого она от нее ждала.
– А знаете, в доме леди Бредин все должно измениться. Она ведь выходит замуж.
– Выходит замуж? – Это, правда, было похоже на шепот, но, так или иначе, слова эти прозвучали в ее устах.
– А вы разве не знали? Девушка напрягла все свои силы.
– Нет, она мне не говорила.
– Ну а ее друзья, те разве ничего не сказали?
– А я давно уже никого из них не видала. Мне ведь не так везет, как вам.
Миссис Джорден приободрилась.
– Так вы, значит, даже не слыхали о смерти лорда Бредина?
Приятельница ее, у которой от волнения сдавило горло, в ответ только покачала головой. И лишь спустя некоторое время спросила:
– Вы узнали это от мистера Дрейка? Разумеется, лучше было вообще не узнавать никаких новостей, чем узнавать их от слуг.
– Она ему все говорит.
– А он говорит вам. Понимаю. – Девушка встала. Взяв муфту и перчатки, она улыбнулась. – Знаете, к сожалению, у меня нет никакого мистера Дрейка. Поздравляю вас от всего сердца. Вместе с тем, даже без той помощи, которая есть у вас, мне удается что-то узнавать иногда то тут, то там. Думается, что если она за кого-то выходит замуж, то человек этот не кто иной, как мой друг.
Миссис Джорден теперь уже тоже поднялась:
– А что, разве капитан Эверард ваш друг? Натягивая перчатку, девушка размышляла.
– Одно время мы очень часто встречались с ним.
Миссис Джорден с укоризною посмотрела на перчатку, но какое ей в конце концов было дело до того, что она недостаточно чиста.
– Когда же это было?
– Да, должно быть, как раз в то время, когда вы так часто встречались с мистером Дрейком.
Сейчас она прекрасно все поняла: высокопоставленное лицо, за которого миссис Джорден готовилась выйти замуж, будет выходить на звонки и подкладывать уголь в камины и уж если не чистить сам, то, во всяком случае, следить за чисткой ботинок другого высокопоставленного лица, которому она могла – вернее, которому она могла бы, если бы захотела, – еще столько всего сказать.
– До свиданья, – добавила она, – до свиданья. Миссис Джорден меж тем взяла из ее рук муфту,
перевернула ее, почистила и продолжала сосредоточенно на нее смотреть.
– Нет, погодите. Скажите-ка мне вот что. Вы только что говорили о переменах, которые вас ждут. Вы имели в виду то, что мистер Мадж…
– Мистер Мадж оказался очень терпеливым; именно поэтому все наконец решилось. Через месяц мы должны пожениться, и у нас будет хороший домик. Но, ведь знаете, он всего-навсего приказчик, – девушка встретила пристальный взгляд миссис Джорден, – и боюсь, что теперь, когда вы попадаете в такое общество, вам не захочется продолжать нашу дружбу.
В первую минуту миссис Джорден ничего не ответила; она только поднесла муфту к лицу, а потом положила ее на место.
– Понимаю, понимаю. Вам это не по душе.
К своему изумлению, гостья увидела на глазах у нее слезинки.
– Что мне не по душе? – спросила девушка.
– Как что, мое замужество! Только вы, с вашим умом, – дрожащим голосом пролепетала несчастная женщина, – вы все ведь толкуете по-своему. Короче говоря, вы остынете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41