Я не обязана, да и не в моих это правилах – разглагольствовать о положении религии в цивилизованном обществе, джентльмены. Я знаю, что вы ходите в церковь. И лучше меня знаете, как мало там бывает прихожан. С тех пор, как ядерная угроза миру ослабла, люди стали реже искать защиты у Господа. Статистические данные показывают, что только один из тысячи имеет религиозные убеждения и только один из пяти тысяч посещает церковь регулярно. Я не говорю, что тот, кого мы ищем, должен будет привести людей обратно к Богу. Но совсем без Бога нам не обойтись. Джошуа Кристиан способен говорить с людьми о Боге – это главное. Звезд с неба он не хватает; это вы поймете, прочитав его книгу. Помимо мистики чего там только нет! Как обставить комнату, чтобы жилось уютно; как жить с человеком, который к тебе равнодушен; как без нервотрепки переехать на новую квартиру; как вести себя в министерствах, бюро, комитетах и прочих учреждениях; как проводить свободное время; как правильно воспитывать единственного ребенка – все, что угодно! Из этой книги вы узнаете, как сильно любит людей доктор Кристиан. Особенно своих соотечественников. Он – первый, последний и вечный Американец.
– Впечатляюще, – заметил Магнус, обдумывая слова Карриол о Хиллере. Умная, очень умная женщина! У нее правильный расчет: представить Президенту его потенциального противника.
– Пять лет назад мы согласились с тем, что должны сделать для нашего народа больше, чем делали до сих пор.
Весь вопрос в том, чтобы сделать это подешевле. Тем более, что лишних денег в казне нет. Дешевле всего – предложить людям нечто, во что они еще могли бы верить. Не Бога, не особый политический строй, а просто хорошего, доброго, мудрого человека. Человека, который любит их! Они так много утратили из того, что могли любить раньше – от собственных детей, до уютного и вечного жилища, от длинного лета до короткой зимы. Утратили! За что они так наказаны? За грехи? Но большинство из них не знают, что безнравственны, да и не хотят об этом знать. Они живут, как научены и гордятся этим. И никак не хотят поверить, что именно им придется расплачиваться за многие поколения грешивших без оглядки, – расплачиваться только потому, что их угораздило родиться в новом тысячелетии. Как же им верить в Бога, если он – так говорят им в храмах – послал новый ледниковый период им в наказание! Официальные церкви – это дело рук человеческих, недаром каждая считает свое учение единственно правильным, истинным. Скажите на милость, какое дело до их споров людям, лишенным многих утех, которыми пользовались предки?
– Я так понимаю, доктор Карриол, что вы сами церковь не посещаете, – сухо заметил Президент.
Она тут же остановилась. Не переборщила ли она? Сказала слишком мало? А может, вообще взяла неверный тон? Она сказала со вздохом:
– Вы правы. Я в церковь не хожу.
– Довольно откровенно.
Она поняла, что нужно менять тактику.
– Я пыталась объяснить вам, что никто не в праве говорить людям, что они любимы, даже церковь. Правительство может о них заботиться, но любить не может. Дайте им человека, живого, конкретного человека, живущего рядом! – она выпрямилась. – Пожалуй, у меня все.
Тибор Ричи кивнул:
– Спасибо, доктор Карриол. Я собираюсь обдумать все семь кандидатур, которые вы назвали, и хочу, чтобы вы коротко высказались о каждой. Признаюсь, я теперь яснее представляю себе, какую цель вы ставили, начиная Исследования, признаюсь. Но могу я вас кое о чем спросить?
Она благодарно улыбнулась:
– Конечно, сэр.
– А сами вы хорошо понимаете цель нашей затеи?
Она немного подумала, прежде чем ответить.
– Думаю, да, господин Президент. Вот почему мне кажется, что доктор Кристиан именно тот, кто нам нужен.
– Так, – Президент испытывающе посмотрел на Джудит и, надев очки, начал перелистывать бумаги. – Что вы скажете о маэстро Бенджамине Стайнфильде?
– Излишне самолюбив. Возможно оттого, что слишком долго ходил в любимчиках музыкальной элиты.
– А доктор Шнайдер?
– Говорят, работа в НАСА над последним проектом сильно измотала ее.
– Доктор Гастингс?
– Вряд ли мы сможем заставить его избавиться от своих футбольных страстей, сэр. Жаль, конечно: этот человек был бы способен на многое.
– Профессор Чарновски?
– В некотором смысле либерал. Но тем не менее, ревностный католик. Не думаю, что он нам подходит.
– Доктор Кристиан?
– По-моему, следует остановить выбор именно на нем.
– Сенатор Хиллер?
– Слишком любит власть и, вдобавок, подвержен капризам.
– А мэр Д'Эсте?
– Очень хороший, бескорыстный, но слишком ограниченный человек.
– Благодарю вас, доктор Карриол, – Президент повернулся к Магнусу. – Гарольд, ты хотел бы что-нибудь добавить? Не считая, конечно, что ты предпочитаешь сенатора Хиллера?
– Только одно, господин Президент. Мне не нравится, что сюда приплели религию. Это чревато последствиями и, возможно, более серьезными, чем мы можем себе представить.
– Спасибо, – Президент кивнул, давая понять, что аудиенция окончена. – Я сообщу свое решение на этой неделе.
Покидая Белый дом, Джудит представляла себе, как раздосадован сейчас Магнус. Он всегда знал, что ей не нравится сенатор Хиллер, но ему и в голову не могло придти, что она так однозначно отвергнет его кандидатуру, да еще в присутствии Президента. Фактически, Джудит поставила крест на всех его планах. И это несмотря на то, что всю дорогу в Белый дом, куда они прибыли на его шикарном «кадиллаке», Магнус детально инструктировал ее, как себя вести на аудиенции.
Теперь, усевшись в машину, Магнус демонстративно захлопнул дверцу перед самым носом Карриол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109