Чудесное место, постоянно напоминающее о красоте, настоящей красоте.
Они были прекрасными людьми. Только прекрасные люди украшают мир, пока другие предаются унынию.
Когда мать позвонила ему и сообщила, что в гостиной ждет Карриол, доктор Кристиан немного удивился. Так много всего произошло с тех пор, как он видел ее в последний раз… Он умудрился забыть об этой женщине. Джудит Карриол? Смутное воспоминание о чем-то фиолетовом и красном; вечный друг и постоянный враг.
Да, столько времени прошло… Он чувствовал себя так, будто успел засеять поле, собрать и обработать урожай и теперь ходил по жнивью, прикидывая, что посеять здесь на будущий год. Он уже не боялся мечтать о том, что, может быть, достоин лучшего, чем простая клиника в Холломане.
«Почему мне так невесело?» – спрашивал он себя, шагая по галерее, соединяющей клинику с домом. Он прошел не через Мамину кухню, а поднялся в гостиную по парадной лестнице. – «Ведь между нами ничего не было. Ничего! Взаимный интерес достойных собеседников. Помню только, что эта женщина имела на меня влияние, я боялся ее. А больше ничего. Почему же я так страшусь посмотреть ей в лицо? Почему не хочу вспоминать о ней?»
Однако все оказалось не так уж страшно. Она искренне улыбалась ему. И больше не посягала на его душу. Просто встретились старые добрые друзья.
– Я только на час, – снова усаживаясь, предупредила Карриол. – Хотела узнать, как у тебя дела. Я прочитала книгу… случайно.
Считаю, что она великолепна. Еще я хочу знать, что ты собираешься делать после того, как ее издадут. Если ты, конечно, об этом уже думал.
Он слушал ее с изумлением.
– Делать после?..
– Это самое главное. Твоя книга… Ты счастлив?
– Конечно; Я так благодарен тебе за то, что ты свела меня с «Аттикус Пресс», Джудит! Женщина, которую они мне дали, она… она… – Он пожал плечами. – Честно говоря, не знаю, как объяснить. Когда я с ней работаю, мне кажется, что она – та самая часть меня самого, которой мне всегда недоставало. И мы с ней написали книгу именно так, как мне хотелось – как будто меня подпитывали идеями. На самом-то деле – нет… Хотя, знаешь, трудно вспомнить как все получилось: столько всего произошло.
Он нахмурился:
– Но я помню, с чего все началось. Помню: ты, как сказочный джинн, возникла из ниоткуда, чтобы исполнить теснящиеся в моем подсознании желания.
Что за человек! То прозорлив, то чересчур наивен. На первый взгляд – ну вылитый профессор из старой книги, дряхлый, выживший из ума старикашка, который носит с собой записную книжку с адресом и номером телефона и даже с собственным именем – чтобы не заблудиться. А всмотришься пристальней – полубог. Дорогой мой Джошуа, подумала Джудит, не знаешь ты, каким величественным можешь быть – и я Бога молю, чтобы ты никогда об этом и не узнал.
– Они сказали тебе, что ждут, когда ты опубликуешь окончательный вариант? – спросила она.
Он озадаченно взглянул на нее:
– Когда опубликую? Кажется, Люси что-то такое говорила. Но что они от меня хотят? Я ведь уже сделал все, что мог.
– Думаю, они рассчитывают на гораздо большее, чем просто книга, – горячо возразила Джудит. – Она сделает тебя знаменитым. Тебе будут предлагать рекламное турне, участие в теле– и радиопередачах, всякое такое. Боюсь, придется давать интервью для газет и журналов.
Он сделал нетерпеливый жест.
– Ну и чудесно! Хотя я уже написал книгу – ты не представляешь, как я рад этому! У меня есть еще о чем сказать людям.
– Согласна. Но лучше, если ты сам будешь разговаривать с народом. Поэтому потребуется рекламное турне. Там ты сможешь расширить свою аудиторию. Твоей клиникой станет вся Америка.
Она запнулась. Пациенты Джошуа обычно так замолкали, когда требовалось как можно убедительней солгать. Но Джудит пауза понадобилась, чтобы обдумать следующую фразу:
– Я всегда считала, что книга для тебя – не главное.
– Правда, А я думал, это – все, чего ты от меня ждешь.
– Нет. Не ты должен рекламировать книгу, а книга – тебя.
Джошуа никак не отреагировал на ее слова.
– По-моему, Люси упоминала о рекламном путешествии, но я не помню, когда. Извини, Джудит. Наверное, я здорово устал. Все вылетает из головы. Особенно ужасными были последние несколько недель. Сначала мы работали с Люси, потом я, как обычно, работал в клинике… Я не высыпался.
– Ты сможешь отдыхать целое лето, – с улыбкой заверила его Джудит. – «Аттикус» собирается издать книгу осенью, как раз перед тем, как начнутся массовые миграции и приступы депрессии. Твоя книга появится очень кстати. Люди будут готовы к ней. Созреют.
– Да? Гм… Спасибо за добрые слова, Джудит. Я так рад.
Джошуа был растроган. Предстоящие встречи с людьми, забота Джудит о поездке, ее отношение к его делам… Господи, как тяжело ему будет! Он ведь так далек от настоящей жизни! Не смотрит телевизор, не слушает радио, только читает «Нью-Йорк Тайм», «Вашингтон Пост», медицинскую литературу да классику. Хотя и знает о простых людях немного больше, чем можно почерпнуть из этих источников.
Джудит почувствовала в Джошуа нечто необычное, странное, и несколько заколебалась. Что это с ним? Усталость? Угрызения совести? Ерунда, решила она в конце концов. Показалось. Просто расслабилась чуть-чуть, а он – он слишком напряженно работает. Слишком восприимчив. Силы в нем достаточно, не хватает твердости и веры в себя. Зато он способен на поступки. Если понадобится, такие отдают все, что могут. И даже сверх того.
В конце концов, Джудит осталась пообедать. Она знала, что молодые женщины в доме Кристианов уже не относятся к ней с такой подозрительностью, как при первом знакомстве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109