И как только она увидела это, вся ее воинственность покинула ее, и она почувствовала себя обезоруженной.
– Не надо, не отвечайте, – сказала она, улыбаясь со всей искренностью, которую испытывала к нему.
В ответ на ее улыбку выражение его лица смягчилось, он посмотрел на нее более дружелюбно и сказал:
– Я просто не люблю говорить о себе, сестренка. Не могу.
– Думаете, я буду осуждать вас?
– Да нет, не в этом дело. Но когда говоришь, ты вынужден подбирать нужные слова, взвешивать их… У меня никогда это не получалось, во всяком случае, в нужный момент. Вот в три часа утра они сами найдутся, именно такие, какие мне нужны.
– Это со всеми так происходит. Все дело в том, что нужно начать! Я помогу вам со словами, потому что хочу просто вам помочь.
Он закрыл глаза и вздохнул.
– Сестренка, я не нуждаюсь в помощи!
Она отступилась, во всяком случае, на время.
– Скажите, что вы думаете с Бенедикте? – спросила она.
– Почему вы меня об этом спрашиваете?
– Потому что вам удалось найти к нему подход, а мне это никогда не удавалось. Не думайте только, что я обижаюсь. Я очень рада, что вы сумели это сделать. Но мне интересно ваше мнение.
– Бенедикт, – Майкл в раздумьи опустил голову. – Я действительно не слишком в ладах со словами. Что я думаю о нем? Мне он нравится. Мне жаль его. Ему плохо, и он нездоров.
– Из-за случая с деревней? Майкл убежденно покачал головой.
– Нет, конечно! Все это идет издалека.
– Может быть, потому что он в раннем детстве потерял родителей? Из-за того, что его воспитывала бабушка?
– Возможно. Трудно сказать. Я думаю, Бен сам не знает, кто он такой. А если знает, то не может понять, что ему с собой делать. Не знаю. Я не специалист по душевным расстройствам.
– Я тоже, – с сожалением сказала она.
– У вас отлично получается.
– Если говорить честно, Бен – единственный, о ком я беспокоюсь на Базе номер пятнадцать.
– Вы имеете в виду, когда он демобилизуется?
– Да, – она напряженно подыскивала слова, не желая обидеть Майкла – он так старался помочь Бену. – Понимаете, я не уверена, что Бен сможет жить самостоятельно, вне какого-то закрытого заведения. Вместе с тем я чувствую, что будет несправедливо по отношению к нему предложить поместить его под постоянное наблюдение.
– Вы хотите сказать, в сумасшедший дом? – пораженный, переспросил он.
– Ну, в общем, я именно это имею в виду. Это единственное, что мы можем сделать для таких людей, как Бен. Но я не могу не колебаться.
– Вы ошибаетесь, – крикнул Майкл. – Очень может быть. Отсюда и колебания. – Это добьет его.
– Да, – лицо ее было печальным. – Как видите, в моей работе не все сплошные пряники.
Его ладонь опустилась ей на плечо и сильно встряхнула ее.
– Только не торопитесь, прошу вас! Не делайте поспешных выводов и, пожалуйста, не предпринимайте ничего, не поговорив сначала со мной!
Ладонь была тяжелая, она повернула голову и посмотрела на нее.
– Бен стал намного лучше, – сказала она. – Благодаря вам. Вот почему я говорю с вами сейчас. Так что не беспокойтесь.
Из открытой двери донесся голос Нейла:
– Мы думали, что вы оба провалились в водосток, – беспечным тоном заявил он.
Сестра Лэнгтри отступила в сторону от Майкла, который немедленно убрал руку, как только заметил присутствие Нейла.
– Не до конца, – сказала она и слегка виновато улыбнулась Нейлу. И сразу же в ней поднялось раздражение против самой себя – с какой стати она чувствует себя виноватой? И еще, по каким-то смутным причинам, она испытывала раздражение и против Нейла.
Майкл неподвижно стоял, глядя, как Нейл с видом собственника повел сестру Лэнгтри из подсобки. Потом вздохнул, пожал плечами и пошел следом за ними на веранду. На плацу и то чувствуешь себя уединеннее, чем в отделении «Икс». Все следят друг за другом, а особенно – за сестрой Лэнгтри. Если им неизвестно, где она и с кем, они не успокоятся, пока не найдут ее. И время от времени они еще занимаются этакими умственными упражнениями, подсчитывая, точно ли она распределила время, уделяемое каждому из них. Не все, конечно, но те, кого это касается, Нейл особенно силен в этих упражнениях.
Глава 2
Утро следующего дня было ослепительным: воздух был напоен ароматом свежести и цветов столь пьянящим, что у всех дух захватывало при одном дыхании. Когда все мероприятия по уборке помещения были закончены, мужчины собрались на веранде, а сестра Лэнгтри отправилась в свой кабинет привести в порядок бумажные дела. Днем должны были открыть пляж, и ожидалось, что он будет переполнен. Только в эти дни, когда купание оказалось для них недоступным, больные отделения «Икс» наконец поняли, как много значит для них иметь возможность сбросить с себя одежду, а вместе с ней напряжение и тревоги, отключиться от беспокойных мыслей и плавать, валяться на солнце и погружаться в блаженное дремотное оцепенение.
Хотя до полудня было еще далеко, все уже возбудились, ни о какой раздражающей вялости не было и речи – и предвкушение пляжных развлечений настроило их на оживленный лад. Льюс расположился на одной из кроватей на веранде и закрыл глаза, Нейл уговорил Наггета и Бенедикта сыграть в карты за столом, а Майкл отозвал Мэтта в другой конец веранды – прямо под задним окном кабинета сестры Лэнгтри стояло несколько кресел, и можно было вполне рассчитывать, что никто не потревожит их уединения.
Мэтт хотел продиктовать письмо жене, и Майкл вызвался быть его секретарем. Миссис Сойер до последнего времени пребывала в неведении относительно слепоты Мэтта. Он настаивал, чтобы правду скрывали от нее, что он сам скажет ей об этом, когда сочтет нужным, и что никто не имеет права действовать наперекор его воле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111