Даже если кто-то из них и пытался проникнуть в душевую, все равно ничего бы не вышло – я заперла дверь на замок, перед тем как пойти за вами.
– Ну хоть за это спасибо, – строго сказал он и вдруг до него дошло, что сама жизнь посылает ему отличную возможность врезать сестре Лэнгтри за все хорошее. Мужчина провел с ней всю ночь, крайне омерзительные беспорядки на сексуальной почве, а в довершение ко всему – убийство! Да он попросту покончит с ней, ее ждет позорный столб и скандальная отставка. Господи, благослови!
– Позвольте мне вам заметить, сестра, что, по моему мнению, вы запороли все это дело от начала и до конца, и я считаю своим личным долгом проследить, чтобы вы были подвергнуты порицанию, которого целиком и полностью заслуживаете.
– Весьма признательна, сэр! – воскликнула она безо всякой иронии. – Однако, по моему мнению, непосредственной причиной происшедшего послужили две бутылки виски «Джонни Уокер», выпитые пациентами отделения «Икс» прошлой ночью. И если бы только я установила личность того безмозглого идиота, который дал вчера капитану Паркинсону, эмоционально неуравновешенному больному, эти бутылки, я бы с превеликим удовольствием сочла своим личным долгом проследить, чтобы он был подвергнут порицанию, которого он вполне заслуживает!
Чинстрэп споткнулся о ступеньки, чтобы не упасть, вынужден был ухватиться за покосившиеся перила. Безмозглый идиот? Полнейший кретин, вот он кто! Он совершенно забыл про виски. А она знает. О да, конечно, она все знает. И теперь ему уже не отыграться, а вместо этого придется жать на тормоза и поскорее ретироваться. Ух, проклятая! Ловкая и смелая хамка до мозга костей; уж если работа не научила ее знать свое место, теперь сам дьявол ее не научит.
Мэтт, Наггет, Бенедикт и Нейл сидели за столом на веранде. Вид у них был жуткий, по-другому не назовешь. Ох, бедняги, она совсем забыла, что собиралась дать им кофеин – она же специально слила его в мензурку да так и оставила. А теперь, в присутствии Чинстрэпа, она не может ничего сделать.
При виде полковника они встали по стойке «смирно». Чинстрэп тяжело опустился на край скамейки, но тут же пересел на середину, потому что скамейка угрожающе накренилась.
– Вольно, джентльмены, садитесь, – произнес он. – Капитан Паркинсон, я был бы крайне признателен вам за чашку чая.
Чайник уже несколько раз заливали и дважды заваривали, так что чай, который Нейл нетвердой рукой налил полковнику, оказался довольно свежим. Полковник Чинстрэп схватил кружку, не обратив, по-видимому, никакого внимания на ее непривлекательный внешний вид, и погрузил туда свой нос. Но в конце концов ему пришлось поставить кружку на стол и начать разговор, ради которого он пришел сюда. Он обвел присутствующих тусклым взглядом и начал:
– Как я понял, сегодня среди ночи в душевой имела место сцена между сержантом Даггеттом и сержантом Уилсоном? – спросил он, всем видом показывая, что именно по этому поводу он проделал весь путь от своего дома до отделения «Икс» в такой ранний час.
– Да, сэр, – беспечно отозвался Нейл. – Сержант Даггетт пытался приставать к сержанту Уилсону с сексуальными намерениями. И тогда сестра Лэнгтри отвела нас, то есть сержанта Мэйнарда и меня, в душевую, чтобы мы прекратили это.
– Вы сами видели, как все это происходило или только узнали об этом со слов сестры Лэнгтри?
Нейл поглядел на полковника с презрением, которое даже не дал себе труда скрывать.
– Ну конечно, сам видел, своими собственными глазами! – в голосе его появились интонации, свойственные человеку, которого силой принудили описывать неприличную ситуацию, чтобы удовлетворить чей-то крайне похотливый интерес. – Сержант Уилсон, должно быть, был захвачен врасплох. Он был голый и довольно-таки мокрый. Сержант Даггетт тоже был голый, но совсем не мокрый. Однако он находился в состоянии крайнего сексуального возбуждения. Когда сестра Лэнгтри, сержант Мэйнард и я вошли в душевую, он пытался схватиться с сержантом Уилсоном, а сержант Уилсон старался отгородиться от него и занял оборонительную позицию.
Нейл откашлялся и украдкой бросил взгляд через плечо полковника.
– К счастью, сержант Уилсон не так вольно прикладывался к виски, которое нам случилось иметь в своем распоряжении вчера вечером, иначе все могло обернуться для него куда хуже.
– Хорошо, хорошо, этого вполне достаточно, – торопливо прервал его полковник, которого тон Нейла жалил, как змея, а упоминание о виски было подобно удару дубиной по голове. – Сержант Мэйнард, вы согласны со свидетельством капитана Паркинсона?
Бенедикт в первый раз поднял глаза. На лице его застыло выражение крайней усталости и опустошенности, как у человека, который дошел до такой точки, откуда не возвращаются. Глаза его покраснели после виски.
– Да, сэр, все произошло именно так, – отозвался он, произнося слова так, будто несколько дней сидел и думал только о них и больше ни о чем. – Льюс Даггетт был черным пятном на лице земли. Грязным. Позорным…
Мэтт быстро встал и безошибочно точным движением вцепился в руку Бенедикта, заставив его подняться.
– Бен, пойдем, – настойчиво сказал он. – Быстрее! Выведи меня на воздух. Я очень плохо себя чувствую после вчерашней выпивки.
Полковник Чинстрэп не стал спорить, испугавшись очередных высказываний по поводу виски. Он сидел тихо, как мышь, пока Бенедикт быстро провел Мэтта через веранду, а затем снова обратился к Нейлу:
– Что же произошло, после того как вы пришли и положили конец этой сцене, капитан?
– У сержанта Уилсона случилось что-то вроде реакции, сэр. Ну, вы понимаете, такие вещи бывают, когда взвинчиваешься из-за драки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111