А затем прыгнул вперед.
Перед глазами замелькали черные и белые пятна, нос забили запахи слежавшейся пыли, гнили и цветов. Уши заболели от обрушившейся на них какофонии лая, визга, грохота и рычания, а осязание оказалось уничтожено тысячами касаний – мягких и шершавых, приятных и болезненных.
Осталось только магическое чутье. Повинуясь ему, Хорст зачерпнул что-то, поднес к лицу и вдохнул полной грудью. Ощутил, как его затрясло, а затем все телом рванулся назад, точно собираясь кувырнуться через голову.
Упал на колени в холодную, неприятно чмокнувшую грязь и судорожным движением закрыл щель, откуда тянуло резким, леденящим зноем и плыли дурманящие запахи.
Илна вздрогнула, когда Хорст исчез из седла, и содрогнулась вторично, когда он через мгновение вернулся назад – глаза мага пылали, как две жаровни, полные свежих углей, рыжие волосы стояли дыбом, по ним пробегали шипящие искры, а над плечами дрожало бирюзовое марево.
Императорские гвардейцы на мгновение остановились, но после окрика воеводы дружно ринулись вперед. Зазвенело оружие, витиевато ругнулся Альфи, Илна подняла клинок.
Хорст сделал плавный, и в то же время стремительный жест. Раздался оглушительный вой, с руки мага сорвалось нечто светящееся, похожее на шаровую молнию, размазалось в воздухе.
Предводитель нападавших вскрикнул, схватился за лицо, раздались испуганные вопли.
Гвардейцы падали, катались по снегу, бродили, слепо натыкаясь на деревья и друг на друга, роняли мечи и щиты, а плоть их на глазах обугливалась, чернела, из-под кольчуг поднимался темный дымок.
– Мошонка Хаоса, – Альфи осенил себя знаком Куба. – Думал, что навидался всякого, но такое…
Последний из гвардейцев упал, остался лежать неподвижно.
– Что… что ты сделал? – спросила Илна, проглатывая вставший в горле комок.
– Я их сжег, – глаза Хорста перестали светиться, марево исчезло, и только волосы продолжали стоять дыбом, окружая голову огненным шаром. – И дальше мы поедем спокойно.
Он провел рукой по шевелюре, и та послушно улеглась, как приученная к командам собака.
– Откуда ты взял силу? Неужели начал новую игру? – девушка подъехала к Хорсту вплотную.
– Нет, – ответил маг. – Я просто вспомнил кое-что из того, что использовали в те времена, когда о доске и фигурах никто слыхом не слыхивал.
– Нужно ехать, – Альфи принюхался, точно матерый кобель, обнаруживший волчий след. – А то сюда слетятся стервятники, в том числе и в человеческом обличье.
Каурый жеребец Илны недовольно всхрапнул, когда хозяйка направила его вперед. Через тела, напоминающие обгорелые чурбаны в доспехах, зашагал с осторожностью, высоко поднимая точеные ноги.
Костер едва тлел, но от прогоревших валежин шло уверенное тепло. Ночь перемигивалась в небе сотнями разноцветных глаз. С взбулькиваниями храпел Альфи, тоненько посвистывал носом брат Ласти, сопела Илна, угревшаяся под несколькими одеялами.
У огня сидели Хорст и Радульф, остающийся сегодня на страже.
– Шли бы вы спать, господин, – проговорил бывший десятник. – Завтра опять в дорогу, нужно отдохнуть.
– Еще успею выспаться, – ложиться Хорст пока не собирался, обретенная позавчера сила бурлила в крови, заставляла сердце биться чаще. – Вот скажи, что бы ты сделал, если бы разрушил, скажем… фундамент крепостной башни и понял, что его не восстановить, а башня начинает падать.
– Фундамент у башни? – лоб Радульфа пошел морщинами, точно море при легком ветре, рука поднялась и огладила подбородок. – Если так, то попробовал бы создать что-нибудь другое, подпорки там, внутренний каркас или еще что. Да вам, господин, лучше у строителя какого спросить…
– Ага, – Хорст рассеянно кивнул, почесал шрам на щеке.
Части головоломки вставали на места: вместо разрушенной доски можно создать нечто иное, что хотя бы задержит Хаос, не пустит его на Полуостров до того момента, пока Хорст не выполнит миссию Сына Порядка. В одиночку с этим делом не справиться, но почему ни использовать остальных магов, бывших игроков, пообещав вернуть им силу?
Вот только что за подпорки смогут удержать Стену, не дадут ей рухнуть?
Этого Хорст не знал, но в одном не сомневался – действовать нужно без промедления.
– Пожалуй, ты прав, – сказал он. – Пора ложиться.
Осторожно втиснулся под одеяло, подождал, пока успокоится зашевелившаяся Илна, после этого закрыл глаза. Ощутил рывок, и вновь оказался там, где вечно клубится туман, а ночь мало отличается ото дня.
Матово блестела лента дороги, небо напоминало пыльный черный мешок.
Настал момент позвать тех, с кем Хорст долгое время враждовал, кого раньше ненавидел и мечтал уничтожить.
Руки поднялись сами, горло напряглось, и из гортани вырвался пронзительный, переливчатый клич. Он заставил вздрогнуть туман, породил в темном небе какое-то движение.
Из сумрака начали выходить люди, мужчины и женщины, толстые и худощавые, с пылающими канареечным огнем глазами. Хорст разглядел изумленно оглядывающуюся Анитру, узнал оскал Нисти Стагорнского и вздрогнул под злым взглядом линоранского мага.
Тишина сменилась шорохом и потрескиванием, воздух пришел в движение, колыша длинные темные одежды, на фоне которых ярко сверкали серебряные амулеты в виде звериных голов.
– Зачем ты позвал нас? Чтобы насладиться своим торжеством? – визгливо выкрикнул крошечный старичок, на чьей груди щерилась летучая мышь, и из туманной мглы ему ответило многоголосое эхо: – Нас… нас… нас… Торжеством… вом… вом…
Один из магов зашипел укушенным хорьком и прыгнул вперед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19