Я, конечно, отгавкался, но, думаю, дело тут нечисто.
— А чем он объяснил свой интерес?
— Якобы это кодовое имя какого-то цээрушника на Востоке. Я в такие байки не верю с детства.
— Да, интересная история. И что ты думаешь делать?
— Хочу посоветоваться с тобой.
— За советы я деньги беру.
— Эл, так нечестно. Если бы не я, то письмо так и осталось бы в корзине. А тут такая сенсация наклевывается — на всех хватит.
— Предлагаешь работать вместе?
— Предлагаю. Давай так. Мы вдвоем попробуем собрать хотя бы минимум доказательств и одновременно публикуем их — я в новостях, а ты в любой газете на выбор. А потом посмотрим, стоит ли копать дальше.
— Ладно. Давай попробуем. И что я, по-твоему, должен делать?
— Я слышал, у тебя на крючке большие рыбы. Может, спросить у них?
— Идея хорошая. Вот только рыбы по природе своей молчаливы.
— Эл, я ведь знаю тебя очень давно. Ты можешь взять интервью даже у акулы-людоеда.
— Джек, иммунитет к грубой лести у меня выработался еще в те времена, когда ты сосал мамину грудь.
— И тем не менее.
— Что ж, других вариантов все равно нет. Хорошо, я поспрашиваю у акул-людоедов.
22
Сенсимилья в моей голове
Превратилась в огромный флаг,
Я живу в самой лучшей стране,
Где каждый третий — враг.
Чиж
— Ну, что там с этим Лемье? Нашли его? — раздраженно спросил генерал Дуглас, когда к нему подошел морской офицер, который выглядел белой вороной среди снующих туда-сюда сержантов, офицеров и генералов ВВС.
— Пока нет, сэр, — ответил мореман, протягивая генералу какие-то компьютерные распечатки.
Это были текущие сообщения спасателей, их мнение об обстановке в районе поиска, сводки погоды и некоторые выводы, один из которых гласил: вероятность спасения профессора Лемье составляет менее 50 процентов. Буря и не думает утихать, и нет никаких гарантий, что профессор сумел забраться на плотик, а в спасательном жилете у него нет никаких шансов выжить. Так называемый индекс выживания, по которому оценивается способность человека уцелеть в экстремальных условиях, был у профессора Лемье крайне низок.
— Черт побери! — в который уже раз воскликнул Дуглас и обратил свой мечущий молнии взор на полковника Ричардсона. — Полковник, неужели во всей вашей банде не найдется человека, который способен заменить этого Лемье? Почему вы так уверены, что только он один может найти этот чертов спутник?!
— Потому что он — гений, а остальные — нет.
— Но у него же есть помощники, которые в курсе всех секретов этой машины. Разве нет?
— Разумеется, сэр. И они с самого начала сидят за компьютерами и пытаются что-нибудь сделать. Но пока ничего не выходит.
— А у Лемье выйдет?
— Ничего не могу гарантировать, генерал. Все наши предварительные расчеты надежности пошли насмарку. Я уже говорил: то, что произошло, не могло произойти ни при каких условиях. Похоже, применен совершенно новый метод взламывания кодов, и он опасен не только для нашего проекта, но и для всех компьютерных систем вообще.
— Это меня не волнует. О вашем проекте можете забыть, а с опасностью для компьютерных систем разберутся без вас. Меня интересует, каким методом вернуть «Янг Игла» на землю или уничтожить его в космосе. А также как пресечь утечку информации. Я хотел бы поговорить с помощниками профессора.
Последние фразы генерал произнес с нескрываемым сарказмом, как бы пародируя интеллигентную манеру речи полковника Ричардсона. Полковник сделал вид, что не понял этого, и повел генерала в технический центр, где вот уже много часов подряд пытались найти решение проблемы инженеры из группы профессора Лемье.
Они прибыли на авиабазу недавно, через несколько часов после того, как поступил приказ собрать в одном месте всех задействованных в проекте «Орлиное гнездо». Распоряжение это было отдано в горячке первых часов чрезвычайного происшествия, и его вряд ли можно было назвать разумным. В секретном центре во Флориде, где велась разработка спутника, инженеры имели все условия для работы, а здесь был лишь Центр управления полетами, совершенно неприспособленный для инженерно-конструкторских и экспертных работ.
Впрочем, в наше время условия работы по большому счету нивелируются. Главным инструментом стал компьютер, который много места не занимает и никаких особых условий не требует. Беда была только в том, что новоприбывшим специалистам не хватало рабочих мест, но и из этого положения нашелся какой-никакой выход. Технический центр был битком набит, инженеры сидели за столами, на стульях и даже на полу. Многие были в наушниках, чтобы не слышать окружающего шума, и у большинства на коленях лежали ноутбуки — блокнотные компьютеры, занимающие совсем мало места. Некий обладатель облика старого хиппи разлегся на полу в проходе и тоже тыкал пальцами в клавиши. На дисплее его ноутбука сменяли друг друга изображения спутниковых орбит и мелькали какие-то формулы, но в правом верхнем углу красовался маленький портрет какого-то чернокожего с нимбом вокруг головы. С удивлением генерал Дуглас узнал в чернокожем бывшего императора Эфиопии Хайле Селассие. Переступая через него (специалиста, а не императора), генерал понял, что профессор Лемье не только сам лишен всякого понятия о дисциплине, но и сотрудников в свою группу подбирал по собственному образу и подобию. В раздражении генерал чуть не сплюнул прямо на голову престарелого растамана, но все-таки удержался. Он с детства был приучен к дисциплине и не привык плеваться где попало.
Генерал сразу понял, что здесь ему ни с кем побеседовать не удастся, и предъявил очередную претензию полковнику Ричардсону:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121