! Еще пожалеешь! (Расходятся.)
Затемнение.
Вестибюль школы. Уютный уголок в стороне от главных магистралей. Кактусы на окне. Рядом бюст Пушкина. На шее Пушкина дощечка: "Осторожно, окрашено!" Пушкин словно прислушивается к разговорам. Впрочем, может, наоборот: абсолютно равнодушен. Звонок с урока. Взрыв шума: топот, смех, крики, вавилонское столпотворение где-то рядом. Словом, перемена. Появляется АНЯ, прячется за Пушкиным. Из класса в учительскую идет ЛАРИСА. В руках журнал, плакаты. АНЯ выходит из-за бюста Пушкина.
ЛАРИСА. О господи! Ты меня испугала. Засада?
АНЯ. Я хотела вас застать один на один. Вернее, одна на одну. Посоветоваться, как мужчина с мужчиной.
ЛАРИСА. Лучше, как женщина с женщиной.
АНЯ. Нет, правда... Вы нашим девчонкам показались... В общем, ничего особенного, смотрели, наш вы человек или нет.
ЛАРИСА. Вот так ничего особенного! И каков же вывод?
АНЯ. Вроде наш.
ЛАРИСА. Если вы хотите предложить мне в чем-то вам потакать, не выйдет. Комплиментами меня не купите.
АНЯ. Что вы! Я по личному вопросу.
ЛАРИСА. По личному? Это хорошо, я сама хотела с тобой поговорить. Ты рассеянна на уроке. В чем дело? Что-нибудь случилось?.. Мальчишки?..
АНЯ. С ними все понятно! Двинешь поддых - и ходят как шелковые.
ЛАРИСА. А дома у тебя как?
АНЯ (мнется, колеблется, говорить ли). Да так...
ЛАРИСА. Может, я помочь могу?
АНЯ. Вы? Мама-то ничего не смогла.
ЛАРИСА. А где она?
АНЯ. Уехала в санаторий. Отец при ней стеснялся... Ну, держался. А теперь почти каждый день выпившим приходит. Не знаю, что с ним делать. Мама приедет и обязательно будет говорить, что это я его тут распустила. А как мне его в руках держать?
ЛАРИСА. Держать в руках - трудно, руки у тебя слабенькие. Да и в сильных-то...
АНЯ. Я вот подумала... Может, скажу, что вы его в школу вызываете? Пускай придет. Вы его тут... А?
ЛАРИСА. Я?
АНЯ. Припугните его, пожалуйста! Скажите, что у меня дела плохи, что воспитывать меня надо, а то... Пускай пример мне показывает. Возраст-то у меня опасный, сами знаете! Мало ли чего я могу...
ЛАРИСА. Ты меня-то не пугай, не нагнетай страстей. Без этого попытаюсь поговорить. Попроси его зайти ко мне.
АНЯ. Обязательно! (ЛАРИСА хочет уйти). И еще, знаете, у нас в классе новенький - Лосев...
ЛАРИСА. И что же?
АНЯ. Так, ничего... Вы с ним больно строго сегодня разговаривали. Уж и мнения высказать нельзя?
ЛАРИСА. Можно! Только если "Евгения Онегина" цитируешь, не перевирай. И еще так развязно.
АНЯ. Да мы "Онегина" еще в прошлом году прошли, что же - до гроба помнить?
ЛАРИСА. Лосев - любитель авторитетно заявлять, не очень-то глубоко вникнув в суть.
АНЯ. Откуда вы его знаете?
ЛАРИСА. Так мне кажется.
АНЯ. А по-моему, он юноша. Ему самоутверждаться надо. Это его суть. Я с ним на одной парте и вижу, как он нервничает. А вы его...
ЛАРИСА. Нервничает?
АНЯ. У него отец с матерью не живет. И мать виновата.
ЛАРИСА (растерянно). В чем виновата?..
АНЯ. Почем я знаю! Моя мама говорит: если пар не спускать, все развалится.
ЛАРИСА. Какой пар?
АНЯ. Если не прощать... Она говорит, всегда бабы сами виноваты.
ЛАРИСА. Ты считаешь, в этом дело?
АНЯ. Не знаю. Я вот за своего отца знаете как переживаю... А когда совсем без отца?..
ЛАРИСА. Думаешь, Лосеву жалость нужна?
АНЯ. Может, не жалость... Просто добрей с ним?
ЛАРИСА (задумавшись). Ты права. Доброта и жалость - это разное. Только пожалеть легко, а быть доброй... ой как трудно!
Затемнение.
Снова квартира Нины Григорьевны. ГРИША дома один, штудирует поваренную книгу.
ГРИША. Закуска: холодная курица с соусом из грецких орехов и паштет из говяжьей печенки по-домашнему... На первое будем есть луковый суп по-парижски. Или лучше нет: суп Сен-Жермен из зеленого горошка. А может, примитивных щей?.. На второе подайте индейку по-рыцарски. (Читает.) "Индейка обязательно с грудкой, морковь, чеснок, две горошины черного перца, полстакана белого вина, белые грибы, белое сало шпиг". (Отбрасывает книгу.) Красок нету - все белое... Будем есть желтую яичницу с коричневой колбасой. Надежно, выгодно, удобно. (Принюхивается.) Дымком тянет... Вот она уже и готова! (Убегает, возвращается со сковородкой.) Чуть-чуть порозовела. Теперь надо долить белой воды и положить белого хлеба. Получится... Забыл что, но что-то наверняка получится.
В дверь настойчиво звонят. ГРИША спешит открыть. Входит БОРОДКИН с импортным саквояжем и пластмассовым футляром для чертежей. Молча протягивает ГРИШЕ саквояж и футляр, по-хозяйски оглядывается. Элегантно вешает шляпу, плащ, пиджак. Со значительностью вынимает из саквояжа аккуратно сложенный халат, причесывается перед зеркалом, массирует колени, не обращая внимания на ГРИШУ.
ГРИША. Извините, вы к кому? Может, ошиблись этажом?
БОРОДКИН (закончив массаж, включает приемник, находит подходящую музыку, открывает футляр, из частей свинчивает швабру.) Служба быта никогда не ошибается, начальник. Полотера вызывали? То-то! (Из саквояжа вынимает ведро, из ведра - ведро поменьше, из него - еще поменьше, оттуда - банку с мастикой.) Какая имеется в наличии квадратура?
ГРИША. Чего?
БОРОДКИН. Ну, доступно говоря, метраж какой?
ГРИША. А!.. Тридцать два. С половиной.
БОРОДКИН. Так-с, проверим документацию... Плохо дело: вот, в квитанции ровно тридцать два.
ГРИША. Дело в том...
БОРОДКИН. Дело в том, начальник, что это переработка. А у нас наряды со второго полугодия сего года планирует компьютер. Доступно говоря ай-би-эм. Я-то тебя могу понять, как человек человека. А компьютер железка. Ему задали план, он его гонит. Выходит, из-за тебя мне идти на конфликт с искусственным разумом? Соображаешь?
ГРИША. Что ж теперь делать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15