А сейчас тебе нужно умыться и привести себя в порядок.Жанет со слезами на глазах, но с улыбкой на устах повела свою воспитанницу в ванную комнату.А та, найдя слушательницу, принялась рассказывать про свои приключения служанке.— Если твой отец узнает…. — решилась перебить Констанцию Жанет, — то тебе не поздоровится.— А я сама ему обо всем расскажу, — девочка склонилась над фаянсовым тазом, а Жанет принялась лить тонкой струёй теплую воду ей на руки.— Я не хочу умываться. Мне это не нравится, — упрямилась Констанция.Но все-таки ей пришлось уступить настойчивой Жанет.Наконец-то девочка была умыта, причесана и соломинки исчезли с ее платья. Она вновь стала похожей на большую куклу.Глядя на Констанцию, никому и в голову не могло прийти, что она способна заставить волноваться стольких слуг и господ.Уже немного отойдя от потрясения, графиня Аламбер встретила свою внучку. Решимость наказать ребенка вновь вернулась к женщине.Она понимала, что если оставить подобные шалости безнаказанными, тоВ будущем Констанция принесет еще большие волнения.— Мы сегодня не поедем кататься на лодке, — строго сказала графиня и погрозила пальцем внучке.Та понимала, что провинилась, и на ее глазенках появились слезы.— Ты будешь сидеть у себя в комнате целый день и никуда не выйдешь…— А если приедет отец?— Я, Констанция, расскажу ему, какая ты непослушная, и он не захочет с тобой встречаться.— Тогда я снова убегу и сама найду его, — в глазах маленькой девочки зажглась злость.— Нет, ты будешь целый день сидеть у себя, чтобы ни случилось.Тебя позовут только к ужину.Констанция потупила взгляд и старательно изучала носки своих туфелек.— Жанет, проводи Констанцию наверх. Пусть посидит и подумает о своем поступке, — строго сказала Эмилия Аламбер.Констанция хотела было возразить, но Жанет уже взяла ее за руку и повела ее к выходу.— Я больше не буду, — попробовала оправдаться девочка.— Надеюсь. Но это ничего не меняет, — ответила бабушка.Каким длинным показался коридор девочке, пока она шла к месту своего заключения. Ей стало ужасно жаль саму себя, и весь мир показался ей несправедливым.Сколько интересного осталось в саду, сколько неизведанного было в оранжерее!А день для ребенка — это целая вечность. И эту вечность предстояло провести в одиночестве, да еще в четырех стенах!Но каким долгим ни бывает путь, он все-таки кончается.Констанция оказалась в своей комнате вместе с Жанет. Девочка опустилась на козетку и насупилась. Жанет тоже злилась на свою воспитанницу, ведь и ей предстояло провести целый день в комнате Констанции.К тому же настроение девочки было не из лучших, и девушка понимала, что всю свою злость та сорвет на ней и поэтому сразу же приготовилась дать отпор.Но, к ее удивлению, Констанция расплакалась. Она подбежала к своей няне, крепко обхватила ее за ноги и вскоре подол няниного платья насквозь промок от детских слез.— Вот видишь, Констанция, как нехорошо получилось, — сказала Жанет, сама готовая расплакаться.— Я больше не буду. Скажи моей маме и моей бабушке, чтобы они простили меня.— Они уже простили тебя. Но ты все равно должна понести наказание. Ты согласна, Констанция, что ты заслужила его?— Да, но это так долго до вечера-а-а, — сказала девочка, размазывая слезы по щекам.— Но и тебя, Констанция, мы искали очень долго. Ты заставила всех сильно поволноваться. Ведь мы даже подумали, что ты утонула в пруду.— Как это утонула? — изумилась девочка. Но Жанет не стала отвечать на этот вопрос, подхватила Констанцию и стала расхаживать с ней по комнате, словно та была грудным ребенком. Она качала ее, и та понемногу успокаивалась. Правда, ее личико оставалось грустным, и слезы все еще поблескивали в глазах.Жанет уложила девочку на мягкую перину и сама присела рядом.Констанция еще долго вздрагивала и не выпускала пальцев девушки из своего кулачка.— В следующий раз я обязательно тебе скажу, где буду прятаться, — прошептала Констанция, — и тогда ты сможешь найти меня первой и никто не будет на меня сердиться.— Не думай больше об этом, — сказала Жанет, — теперь ты никогда не заставишь волноваться свою мать, бабушку и слуг.— Я буду послушной. Жанет, а я красивая? — вдруг спросиа она?— Ты очень красивая, — сказала служанка, поправляя ее волосы.— Такая же красивая, как мама?— Красота женщины и красота ребенка — это две совсем разные вещи…. — сказала Жанет и замолчала.Констанции еще было не понять подобных мыслей. Девочка считала, что ее мать самая красивая женщина в мире, а отец самый мужественный и благородный мужчина.— А вдруг отец уже приехал? — спохватилась Констанция и попыталась сесть.Жанет ласково уложила ее и сказала:— Если отец приедет, он сразу же придет к тебе.— А если мама его не пустит?— Он все равно придет.— Хорошо, Жанет. Ты больше не сердись на меня.— Я и так на тебя не сержусь, — сказала девушка. — Ты очень милый ребенок и совсем не доставляешь мне хлопот, разве что иногда.Но Констанция уже не слышала последних слов. Измученная страхами и волнениями, девочка сладко уснула. Она еще шептала, засыпая, кого-то звала, но слов уже разобрать было невозможно.И Жанет вскоре смогла высвободить свои пальцы из ослабевшего кулачка Констанции.— Какая она милая, — прошептала девушка, глядя на свою воспитанницу, — особенно, когда спит.Осторожно, чтобы не разбудить девочку, Жанет укрыла ее и отошла к окну.За парком простирались поля, а за ними темнел лес. Жанет знала, что где-то далеко за лесом простирается море. Она никогда там не была, никогда не видела бескрайней морской глади. Но девушка с интересом слушала рассказы садовника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68