Ретиф де ля Бретон улыбнулся.— А, вот вы где! — из его уст вырвалось радостное восклицание.С точно такой же радостью воскликнула женщина.— Это ты, сова? Что ты делаешь здесь в столь поздний час?Весьма откровенный вырез платья, едва прикрывавшего пышную белую грудь женщины не оставлял сомнений в том, чем она зарабатывает на жизнь. Ретиф де ля Бретон стоял возле маленького дешевого публичного дома.— О, прекрасная Фаустина! — церемонно воскликнул он и раскланялся, придерживая руками полы плаща. — Как я рад вас видеть! Какая радость!Хозяйка публичного дома широко улыбалась.— А я и не узнала сразу твои шаги. Видно, ты постарел, Николя.Ретиф де ля Бретон развел руками.— Наверное…— Как твои дела? — поинтересовалась Фаустина. Ретиф де ля Бретон пожал плечами. Улыбка на его лице стала какой-то кислой.— По-моему, плоховато, — без особого энтузиазма ответил он. Фаустина понимающе кивнула головой.— Ну что ж, может быть, зайдешь ко мне? Честно признаться, мы так давно не виделись, что я уже успела соскучиться по тебе.На сей раз Ретиф де ля Бретон не скрывал своей радости.— Ну, конечно, конечно, дорогая Фаустина, обязательно зайду.Он показал рукой куда-то вверх по улице.— Я был тут совсем недалеко, в кофейне месье Манори и сразу же подумал о тебе. Однако честно признаюсь, не ожидал вот так сразу увидеть тебя здесь.Фаустина снисходительно посмотрела на писателя.— Я всегда обожала твою удивительную способность ко лжи. Ты можешь вывернуться из любой ситуации.Польщенный Ретиф де ля Бретон смотрел на Фаустину ясными чистыми глазами, словно говорившими — ну, конечно, я вру, но от этого наша встреча для меня не менее приятна.— Признайся, — с легким укором продолжила Фаустина, — что ты совсем не думал обо мне. Ретиф де ля Бретон развел руками. — Да, это правда. Я оказался здесь совершенно случайно. Но когда ты позвала, то я сразу же подумал тебе, клянусь богом.Последние слова он произнес с такой комической серьезностью, что Фаустина не выдержала и расхохоталась.— Ну, хорошо, — сказала она, — я охотно верю тебе. Если ты рад меня видеть, тогда поскорее поднимайся наверх. Я хочу показать тебе кое-кого, она у меня новенькая.Ретиф де ля Бретон в нерешительности топтался под окнами публичного дома.— Нет, дорогая. Я не могу, — с сожалением произнес дн, — мне нужно идти к себе, на улицу Дофине. Сегодня ночью я собираюсь долго работать. К тому же, уже слишком поздно.Фаустина сочувственно покачала головой.— Да, это, наверное, действительно, очень важная и срочная работа. Что еще я могу подумать в таком случае? Ты, мой преданный и верный Николя, который приходит ко мне уже много лет, отказываешься познакомиться с маленькой хорошенькой девочкой в шелковых чулочках и с розовыми пяточками.В глазах Ретифа де ля Бретона сверкнули искры похоти, а на лице появилась блуждающая улыбка.— С розовенькими пяточками? — облизываясь, как кот, повторил он. — Фаустина, ты можешь уговорить заняться этим даже мертвеца. Я немедленно иду наверх.Придерживая на ходу полы плаща, писатель торопливо направился к зиявшему, словно мрачная глазница, дверному проему и зашагал на второй этаж по холодной скользкой каменной лестнице.Публичный дом госпожи Фаустины представлял собой не слишком большой и не слишком хорошо меблированный зал, освещенный не слишком большим количеством свечей. Однако на стенах здесь висело несколько больших зеркал в хороших деревянных рамах, а в самом конце комнаты находился просторный будуар, прикрыли полупрозрачной занавеской.— Заходи, Николя, — приветствовала де ла Бретона Фаустина. — Сейчас я покажу тебе кое-что интересное.Гладкая белая кожа светилась в пилумраке каким-то таинственным светом, от которого мужчине стало не по себе. Широко раскрытыми глазами он воззрился на девушку с огненно-рыжими волосами, которая, услышав позади себя шаги, повернулась к Ретифу де ля Бретон.В руке у нее был веер, которым она медленно помахивала вокруг милого, почти детского личика.— Ну как, нравится? — спросила Фаустина, отступая на шаг в сторону.Ретиф де ля Бретон еще несколько мгновений хлопал глазами, а затем, прижав шляпу к груди, горячо заговорил.— О, счастье глаз моих. О, экстаз души. Ты являешься неоспоримым доказательством существования господа Бога.Он бросил на стоявший рядом с будуаром стул свою шляпу и принялся торопливо стаскивать плащ с плеч. Глядя на него, девушка едва заметно улыбалась.— Я видел множество других божественных созданий, — торопливо продолжал красноречивый писатель, — но таких, как ты, еще не встречал.Наконец, он справился со своим плащом и опустился на мягкое ложе рядом с девушкой, которая медленно положила на подушку веер.Ретиф де ля Бретон жадно пожирал глазами нежную молочно-белую грудь с едва заметными синеватыми прожилками, мягкий живот и пухлые округлые бедра.Он стал гладить девушку по плечам, рукам, коленям, приговаривая:— О, Боже мой, как мне это пережить? Неужели господь Бог дозволил мне поласкать эти прекрасные руки, бедра, колени, лодыжки, пяточки? Неужели смогу насладиться этим юным, чувственным телом? Неужели господь услышал мои молитвы и послал мне свое благоволение?Девушка перевела изумленный взгляд с трясущегося от вожделения клиента на мадам Фаустину, которая, едва заметно улыбаясь, стояла рядом.— Это великий писатель Николя Ретиф де ля Бретон, — тихо сказала она.— О, эти ноги, нежные, как у лани. О, эта кожа, напоминающая бархат. О, этот свет женского тела, всю жизнь приводивший меня в восхищение… — продолжал восторгаться писатель.Девушка растерянно хлопала глазами.— Я все понимаю, мадам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28