Сара же была настроена весьма скептически. Она составила подробный перечень мер для поддержания ходового состояния их яхты. И деньги этот перечень предусматривал немалые.
Яхта, изрядно состарившаяся, имела четыре пассажирские каюты. Это было старомодное парусное судно первой половины двадцатого века, корпус которого был выполнен из дерева. Яхта производила ошеломляющее впечатление на людей, которые знали, как она движется на всех парусах. Неравнодушные наблюдатели приходили в волнение, наблюдая такой легкий ход в наш век моторов. Одной романтикой дело не исчерпывалось. И Пат, и Дэйв как специалисты понимали, что такой раритет – это в первую очередь расходы. Но они не представляли, как смогут отказаться от своей красавицы.
Дэйвид был инструктором и капитаном, кроме него и супруги в команде состояло три матроса, Сара в качестве кока и молоденький стюард.
Пока они сводили концы с концами. В этот сезон у них еще были клиенты, из которых формировались группы. С клиентами на борту они выходили в море, где в реальных условиях учащиеся осваивали навыки управления парусным бортом. Как правило, это были молодые люди, охочие до приключений и схватывающие все на лету. Курс обходился недешево, но он того стоил. Своих клиентов Дэйв и Пат обслуживали с комфортом. Так что все еще надеялись на лучший исход.
Позже этим вечером Гвидо Барбери всходил по трапу одной из яхт, пришвартованных у пирса. Оказавшись на иллюминированной палубе, гость первым делом осмотрелся. Он не задерживал взгляд на мужчинах, его со всех точек зрения гораздо больше интересовали женщины.
Гвидо достаточно быстро определил местонахождение искомой персоны, но не спешил выдать своего присутствия, лишь отметил для себя, что за прошедшие десять лет Сара стала еще соблазнительнее. Именно это слово характеризовало ее лучше всех прочих. Бесспорно, она была и красива в привычном смысле, и элегантна, и интересна в общении. И все же над всеми этими эпитетами возвышалась ее вопиющая женская соблазнительность. У нее были аппетитные формы, волнующие манеры. Именно к ногам такой обольстительной женщины мужчина готов бросить все самое дорогое, даже гордость, зная наперед, что львиная доля ее привлекательности кроется в царственной холодности, презрительной немногословности. Гвидо уже испытал это на себе. Он до сих пор отчетливо помнил, как увлажнились его ладони, и трепыхалось сердце в груди, когда он в первый раз решался к ней подступить. И даже став ее мужем, он с нескрываемой опаской отгибал уголок простыни, чтобы узреть жену обнаженной.
Сара внушала мужчинам трепет. Вокруг нее словно разливалось золотое свечение. Она, как гардения или тубероза, источала дурманящий аромат без примесей слащавости и фальши.
Гвидо, и не он один, обоснованно считал эту женщину шедевром природы. Необыкновенно насыщенный оттенок волос, который невозможно сымитировать никакими красящими средствами, менялся от рассвета до заката, но золотая составляющая этого цвета не затухала никогда. Мягкими волнами волосы ниспадали на красивые плечи. Ее лицо было словно выточено самым искусным резчиком. Брови этой женщины жили отдельной жизнью. Ей незачем было раскрывать восхитительный ротик для того, чтобы выразить свое настроение: эти бархатные брови, изогнутые чувственной дугой и воздетые, словно два крыла, говорили за нее. Глаза, то ясно-голубые, то глубинно-синие, смотрели прямо. Их небанальный разрез притягивал взгляд, а густые и блестящие, как антрацит, ресницы позволяли Саре скрывать то, что, по ее мнению, должно было остаться тайной. Не меньшего внимания заслуживали рельефные скулы, красноречиво декларировавшие волевую природу их обладательницы. А ее носик, тонкий, с чувствительными ноздрями, трепетавшими от одного намека на недовольство, изобличал в ней разборчивость – вплоть до непримиримости. Линия ее рта была безупречна – абсолютный купидонов лук.
В этот вечер Сара была в белом. Загорелая медовая кожа обворожительно контрастировала с этим сиятельным цветом. Платье, подпоясанное на тонкой талии широким поясом, мягко ниспадало, подчеркивая свободную от присутствия белья грудь, и обрывалось задолго до точеных коленей. На ее стопах красовались затейливые босоножки, которые каким-то чудесным образом держались на тончайших кожаных перемычках, сплошь усыпанных стразами. При всем этом Сара умудрялась не выглядеть вульгарно.
Гвидо чувствовал себя немного скованно из-за того, что встреча с бывшей женой не входила в его изначальные планы.
Всего две недели назад он вернулся в Италию из Гонконга. Провел несколько дней дома в Неаполе с семьей, присутствовал на свадьбе младшего брата Альдо, затем отправился в Монако, откуда возвращался сейчас на своей яхте. И до этого дня все шло по плану, а теперь ему стоило огромных сил, чтобы не посмотреть на Сару в упор, как было в день их знакомства.
Сара, улыбаясь, ступала по палубе. Вечеринка, залитая огнями, была в самом разгаре. Сара, как никто другой, знала, в какую сумму Дэйву и Пат обходятся иллюминация, напитки и закуска. Но еще лучше она знала, что ее друзья никогда не поскупятся на то, чтобы пустить пыль в глаза. Почему бедственное состояние бюджета должно их в этом ограничивать? Патриция жила так всю свою жизнь – могла, например, купить дорогущую пару туфель, не имея, чем заплатить за квартиру. Это же так весело! Только Сара никогда не понимала, в чем именно Пат видит причину для веселья.
Вот и сегодня все гости от души веселились. А назавтра Пат и Дэйв запланировали отплыть на соседнюю Ибицу. Сара заявила, что намерена лететь обратно в Лондон, если ее финансовые рекомендации для них не более чем пустой звук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32