– Выпей, – пригласил он. – Ты выглядишь расстроенным. Хочешь позаимствовать мою подружку?Кейн грубо захохотал от этой мысли. Он скатился со стойки, держа в огромных руках две бутылки, и направился через замусоренную комнату. Продолжая смеяться, он скользнул в кресло за угловым столиком.Арбас кивнул Имелю, и они пододвинули стулья и уселись рядом с Кейном. Проститутка робко наблюдала за ними из-за грязной стойки, поедая глазами входную дверь.– Арбас,– сказал Кейн,– ты когда-нибудь спал с одноногой женщиной?Убийца отрицательно покачал головой, наклоняя свою бутылку.– Имель, – повернулся Кейн к товносианцу, – ты когда-нибудь спал с одноглазой женщиной?Имель сделал большой глоток из своей бутылки, изо всех сил надеясь, что их никто не слышит. От бренди ему показалось, что убогая комнатка светится, и неожиданно он засмеялся вместе с Кейном.– Было время,– начал Кейн, пододвигая бутылку компаньонам,– было время, когда императрица приглашала тебя в свою постель, и за это стоило сражаться. На следующий день отправляйся и разбросай свои кишки по полю битвы – черт побери, умрем за поцелуи ее императорского величества. Почему нет? Мужчины гибли и из-за более глупых вещей. Но это…Арбас тоже развеселился. Проститутка выскользнула из-за стойки и скрылась в ночи. Никто не обратил на нее внимания.– Имель,– пробормотал Кейн,– твоя подружка сбежала.– Она слишком тощая, – ответил Имель, приканчивая вторую бутылку.– Все эти герои из легенд, – запечалился Кейн, – шли и погибали за любовь прекрасной дамы. А все, что есть у нас троих, – одноногая сумасшедшая.– Да уж, должна быть причина получше, чтобы жизнь отдать,– согласился Имель.– А тебе-то зачем это надо? – спросил Кейн.– У меня самый лучший повод, – ответил ренегат с пьяной откровенностью. – Я сражаюсь ради себя самого. Если все будет хорошо, то, когда это закончится, я буду одним из величайших лордов новой Империи. Земли и богатства, власть и высокое положение. Больше не надо будет терпеть насмешек со стороны Оксфорса Альремаса и ему подобных. Моя кровь так же чиста, как и у них. Все, что мне надо, – это богатство и власть.– Если ты доживешь до этого, – жизнерадостно ввернул Арбас. Он вернулся от стойки с очередной партией тяжелых зеленых бутылок.– Я поставил на ту, которая одержит победу, – возразил Имель. – Я знаю, каков риск. Любая цель, которая стоит того, чтобы стремиться к ней, имеет цену.– И способ не платить по счетам, – ухмыльнулся убийца.Имель поднял свою бутылку:– Я рискну. Иначе ради чего жить? Но как насчет тебя, Арбас? Тебя, с твоей похвальбой, что ты учился в великом университете в Ностоблете? Почему будущий философ покинул пыльные библиотеки и лекционные залы, чтобы продавать свой клинок за запачканное кровью золото?– Та же причина, что и у тебя, Имель, – с подчеркнутой медлительностью произнес Арбас. – Просто я более избирательно отношусь к тем, кого убивать, чем обычный наемник. Прибыльное занятие, хотя и не такое славное, как резня на поле боя.– Тогда что ты делаешь здесь, с Кейном?– Почему бы и нет? Мне платят и за это.– Это не ответ.– Такой же ответ, как и любой другой. Черт возьми, разве человек может по-настоящему контролировать свою судьбу? Разве он знает, почему поступает так, а не иначе? Мы играем в драмах, которые сочиняют боги, следуем узору наших судеб, – и какая разница, как мы пытаемся объяснить наши жизни и наши дела?Имель рыгнул:– Клянусь Хорментом! Тебе следовало остаться в университете. Но как насчет тебя, Кейн? Можешь ли ты объяснить, почему ты здесь? Или ты будешь извергать такую же философскую белиберду, как и Арбас?Кейн горько рассмеялся:– Это моя игра. Старая игра со старым врагом. И сегодня я обнаружил, что устал от нее.Он встал и стремительно вышел. Они отправились за ним, следуя за звуками его ядовитого смеха во мраке. ХХII. НАВЕРХ ИЗ БЕЗДНЫ «Ара-Тевинг» шел на всех парусах, рассекая бронзовым тараном черные волны Сорн-Элина. В полумиле от правого борта в испещренное звездами небо вонзались унылые утесы северного берега Пеллина. На фоне одинокой луны плыли перистые облака. Корабль отплыл из Призарта на заре. Ночь «Ара-Тевинг» встретил, разрезая неизмеримо глубокие воды Сорн-Элина.– Это здесь, – сказала Эфрель.Кейн приказал спустить паруса. Трирема стала медленно дрейфовать под слабым ветерком. Эфрель, закутанная в горностаевый плащ с капюшоном, вышла на нос и молча стояла у перил, вглядываясь в чернильное море.Арбас проследил за ее взглядом.– Так, значит, здесь мы встретимся с нашими новыми союзниками, – неуверенно заметил он. – Когда ты сказал мне, что у Эфрель на уме, я был поражен, что ты принял за чистую монету этот горячечный бред. Теперь, когда я здесь, я уже не так скептично настроен. Если бы не черная линия утесов вон там, я бы поклялся, что мы плывем по морям ада. Ничего удивительного, что даже пеллиниты избегают этих вод!– Дно в этих местах даже ближе к аду, чем можно себе представить, – пробормотал Кейн. – Что до скилредов и их питомцев, то они все еще населяют эти воды – в этом нет сомнения. Мы уже видели доказательства этого – во время побега из Лартроксии и позже, в Призарте. Что меня приводит в замешательство, так это заявления Эфрель, что после неисчислимых тысячелетий у скилредов сохранился действующий флот. Дочеловеческие расы создавали поразительные машины и оружие, но я не видел действующий реликт Старшей Земли уже наверное… Ну, довольно долго.Арбас, который, учась в университете, слышал кое-что о расах Старшей Земли – эпохи, скрытой ныне под покровом мифов, – попробовал надавить на Кейна, чтобы тот поведал подробности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71