Вор нравится, убийца не вызывает неприязни.
Их наделяют живостью ума, благородством и блеском манер, обувью из мягкой кожи, изысканной одеждой, поэтичностью, красотой и шляпами с широкими полями и пером.
Их делают тенорами, в крайнем случае, баритонами; бас, который не нравится дамам, достается судьям; и, конечно, их делают порочными соблазнителями.
Что же касается жандармов… Какой ужас!
Даже не произносите имени городского жандарма, если не хотите скандала.
Пойти против этого всеобщего мнения означало бы сломать характер нации: мы жадны до преступлений и обожаем плутов.
Но я удивляюсь и не понимаю, откуда берутся отдельные гордецы, которые плюют на общественное мнение, помогая вершиться правосудию, несмотря на всеобщую любовь к преступникам.
Кто они эти самоотверженные люди? И сколько платят им за их преданность делу, достойную высших похвал?
Лейтенант избрал свой путь. В три прыжка он достиг западного входа на Новый мост, который выходит к Институту.
Он положил свой сверток на парапет, развернул плечи и выпятил свой могучий торс: он приготовился к защите.
– Подходите! – позвал Куатье. – Я хочу скушать с полдюжины ваших дружков, прежде чем захлебнусь собственной кровью. Вы же знаете, я живым не дамся, паршивые собаки! Подходите! Ну! Подходите!
XVI
ПОДВИГИ ПИСТОЛЕТА
В этот момент, словно желая осветить битву, туча ушла и появился яркий диск полной луны. Обе группы полицейских вышли из тени; теперь, когда бандит остановился и занял боевую позицию, нападавшие шли открыто. Все молчали. Полицейских оказалось двенадцать против одного Лейтенанта, и это было в порядке вещей: полицейских всегда бывает больше, правда, не в такой пропорции.
Но, я повторяю, есть один факт, который, к сожалению, уравнивает шансы: преступник старается убить, представитель власти пытается взять живым.
Милые читательницы, простите меня, я умолкаю, добавив лишь, что несчастные блюстители порядка бескорыстно гибнут в этих битвах, оставляя после себя вдов и сирот. Ладно, пусть существуют милые вашему сердцу бандиты, но только, скажем, в Италии. Как там у Скриба?
Словно выточен из скал,
Он стоит – суров, надменен.
На боку висит кинжал,
Друг, который не изменит.
Мне не в чем вас упрекнуть, вы воспитывались на этих благородных виршах.
Но вам покажется одним из прекрасных бессмертных богов тот простой жандарм, который появится на пороге вашего дома в тот момент, когда пол вашей спальни содрогнется под ногами монстра-убийцы!
Прямой и неподвижный, как античная статуя, крепко встав на обе ноги, Лейтенант прислонился к парапету, на который он положил ребенка; при лунном свете хорошо было видно его могучее, как у Геркулеса, тело.
В правой руке он сжимал нож. Освободившись от своей ноши, он чувствовал себя увереннее и теперь, согнув ноги в коленях, готовился к прыжку.
Обе группы жандармов, закончив перестроение, объединились и теперь наступали на него полукругом.
– Вот мы и встретились, Куатье, мой мальчик, – сказал месье Бадуа тихим и твердым голосом.
– Ну вот, видишь, от нас невозможно убежать, – вкрадчиво-успокаивающим тоном проговорил Клампен по прозвищу Пистолет.
– Разве что в воду прыгнуть, – добавил месье Мегень, словно хотел подсказать Лейтенанту единственный выход.
Месье Мегень слыл не таким уж храбрым, как, например, шевалье Байар.
– Ну, подходите, выродки! – крикнул Лейтенант, скрежеща в ярости зубами. – Подходите за угощением, кто первый?
Мартино и два других полицейских стояли ближе всех.
Резко повернувшись, опершись руками о парапет, Куатье ударил двумя ногами сразу.
Двое полицейских упали; одному из них подкованный железом каблук бандита проломил череп.
Мартино прыгнул на Куатье, но тот оказался проворнее и нанес страшный удар ножом прямо в грудь сыщика. С первой же атаки Лейтенанту повезло – он прорвал оцепление.
Он бы убежал, если бы Шопану не удалось ударить его по голове своей дубинкой со свинчаткой. Бандит пошатнулся и издал жуткий вопль не то боли, не то отчаяния.
Подчиняясь звериному инстинкту мести, он наклонился и, словно баран, нанес Шопану удар головой в живот. Тот, задохнувшись, упал.
– Ха! Ну и тяжелая же у тебя жизнь, воробышек, – воскликнул Лейтенант, заметив Пистолета, пытавшегося схватить его за ноги. – Получай по заслугам и больше не хвались ими.
Он собрался вцепиться Пистолету в волосы, но охотник на кошек, извиваясь как ящерица, ловко увернулся, оставив клок своих светлых волос в руке Куатье. Сам же Лейтенант, окруженный со всех сторон, напрасно пытался уследить за ним.
Послушай, Куатье, – предостерег бандита Бадуа, – мы все вооружены. Мы имеем право воспользоваться оружием, как только прольется кровь.
Так покажите мне это ваше оружие! – ответил Лейтенант, опьянев от крови двух убитых им полицейских. – Мы прольем потоки, реки, моря крови! Достаточно, чтобы поднять Сену до уровня Королевского моста!
Он умолк, чтобы немного отдышаться.
– У! Проклятые ищейки! – снова закричал Куатье, ощущая новый прилив ярости. – Будь вас не двенадцать, а двадцать четыре, сорок восемь или даже девяносто шесть, вы все равно ничего не сможете сделать со мной! Эй! Бадуа, старый буржуа, ты воевал когда-нибудь в Африке? А ты, Мегень, несчастный увалень! Да я разрежу тебя пополам, не веришь?..
Внезапно он получил удар шпагой от Мегеня. Своим тяжелым и острым как бритва ножом Лейтенант нанес ответный удар такой силы, что им можно было бы вспороть живот быку.
Но Мегень неплохо фехтовал. Он отбил удар и повторил выпад, ранив при этом Куатье.
В то же время Бадуа, до этого не вступавший в бой, бросился на бандита и взял в захват, действуя классическим борцовским приемом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132