Командовал дивизией капитан 1 ранга Николай Иванович Ямщиков (впоследствии - контр-адмирал). Так получилось, что на первых этапах службы моим становлением руководили люди, которые, даже судя по их фамилиям, обладали даром умелого управления (в период учёбы в училищах - начальник ВМУЗ - адмирал Кучеров, который занимал должность во время войны начальника штаба Северного Флота; с прибытием на ЧФ - комбриг капитан 1 ранга Кучер; с прибытием на СФ - командир дивизии капитан 1 ранга Н.И Ямщиков).
96-я бригада начала осваивать новый проект лодок, которые вошли в ее состав: "С-350" (командир - О.К Абрамов); "С-351" (командир - Жданов В.В); "С-352" (командир - М.Лепницкий); "С-353" (командир - Новожилов); "С-354" (командир - Бунин); "С-32" (командир - Забояркин); "С-34" (командир - О.П Шадрич.); "С-11" (командир -В. Жураковский).
В это же время остальные бригады начали осваивать также новый проект - большие океанские подводные лодки 641 проекта. Штаб бригады (командир бригады капитан 1 ранга И.Лихарев, начальник штаба бригады - капитан 1 ранга В.Агафонов, который в 1962 году в должности комбрига повёл четыре подводных лодки в район острова Куба для выполнения специального задания, связанного с Карибским кризисом) принял нашу подводную лодку строго. Мы считали, что наш экипаж отработан хорошо, тем более что мы совершили успешно сложный переход с одного театра на другой, техника содержится в хорошем состоянии. Однако штаб бригады был другого мнения, считая, что мы пришли с курортного Чёрноморского Флота и что мы должны понять суровую северную службу. И действительно, только после того, как мы переделали всю документацию, изучили и организовали службу и содержание техники в соответствии с северными требованиями, изучили новый для нас театр плавания, штаб бригады подтвердил кораблю задачу № 1 и принял нас в дружную семью северян, да и мы сами стали считать себя полноценными северянами. Начались повседневные служебные будни, отработка задач боевой подготовки, совершенствование организации службы.
В 1961 подводников флота потрясла трагедия - затонула в Баренцевом море подводная лодка 644 проекта "С-80", правда не из состава 4 эскадры. Это была подводная лодка 613 проекта, переоборудованная под ракетное вооружение. Подводные лодки нашей эскадры и бригады принимали активное участие в поисках в море этой пл, на некоторых лодках для этой цели устанавливалось специальное оборудование. Ужесточились требования к проверке готовности лодок к выходу в море.
В начале 1962 года произошла новая трагедия, теперь уже на нашей эскадре - взрыв на подводной лодке 641 проекта "Б-37" 211 бригады (командир - капитан 2 ранга Анатолий Бегеба). 11 января утром стояла морозная полярная ночь. Пл "Б-37" готовилась к выходу на боевую службу (выход планировался на следующие сутки), она была ошвартована первым корпусом правым бортом у третьего причала и имела полностью загруженные все запасы, включая оружие. На подлодке шло контрольное приготовление корабля к походу. Вторым корпусом у этого же причала к "Б-37" была ошвартована пл 633 проекта "С-350", накануне прибывшая из заводского ремонта (оружие, топливо, вода и другие запасы на нее ещё не были загружены, она сидела высоко и выглядела, как картинка, блестя свежЕе выкрашенными бортами). У соседнего четвёртого причала первым корпусом была ошвартована ПКЗ - 82 (плавказарма финской постройки), а к ней - четыре ПЛ 633 проекта 96 бригады. Наша подводная лодка - пл "С-351" стояла крайним корпусом. У нас шло обычное ежедневное проворачивание оружия и технических средств.
В 8.22, когда только что поступила команда "провернуть в электрическую, гидравликой, воздухом", сверху раздался удар (первое впечатление, будто на палубу уронили головку шпиля), но при этом лодку закачало. Командир капитан 2 ранга В.В. Жданов, находящийся в это время в 1-м отсеке, производя обход корабля, немедленно убыл на мостик и тут же подал команду "по местам стоять, со швартовых сниматься". Когда швартовые команды прибежали на палубу (я, согласно корабельному расписанию, возглавлял носовую швартову команду), перед нами предстала картина: две подводные лодки у третьего причала стояли с большим дифферентом на нос, их носовые оконечности почти до рубки были полностью погружены в воду, из рубочного люка "Б-37" шёл густой дым, на всех подводных лодках эскадры прожектора прощупывали воду Екатерининской гавани, в воде мелькали плавающие люди.
Оказалось, что на "Б-37" произошёл пожар и затем - в 8.22 взрыв от детонации запасных торпед в 1-м отсеке, причём такой мощности, что взрывной волной были оторваны от корпуса и погрузились на дно гавани все торпедные аппараты с торпедами, сорвана надстройка лёгкого корпуса с баллонами ВВД (воздуха высокого давления - каждый баллон по 410 литров давлением 200 атмосфер), повреждён прочный корпус соседней "С-350", разрушено здание МТЧ (минно-торпедной части) береговой базы) вместе с хвостовыми частями торпед, находящимися в нём. Баллоны ВВД с большим свистом и осколки лёгкого корпуса разлетелись на большое расстояние по всему городу Полярный, нанося различные повреждения зданиям и людям (например, головка шпиля залетела в штаб бригады на второй этаж в кабинет флагманского минёра), в ближайших от причалов зданиях были выбиты все стёкла. Родственники подводников, проживающие в городе, ринулись на территорию эскадры для выяснения судьбы своих близких. В связи с этим командование вынуждено было выставить оцепление из матросов в районе взрыва. Я возглавлял группу оцепления непосредственно на 3-м причале вблизи кормового люка "Б-37". Люк был отдраен и к нему перенесён трап.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129