Почерк убийц — два выстрела в затылок — навел полицию на мысль, что тут состоялась криминальная разборка, скорее всего связанная с нарко...Автобус подъезжал к ее остановке. Молли подхватила рюкзак и побежала на выход. * * * Дрожа от холода на пронзительном ветру, Сара сперва набрала номер Эндрю в Грейт-Нек, а не дождавшись ответа, на последний четвертак позвонила в контору на Мотт-стрит. Снова его голос на автоответчике:«Во вторник и в среду контора не работает...»Какого черта, сегодня уже четверг.«Пожалуйста, оставьте ваше сообщение после короткого гудка, и я вам обязательно перезвоню. Спасибо».Но когда же ты перезвонишь?Короткий гудок.— Привет, это я, — сказала она. — Куда ты пропал?Затем она повесила трубку и побежала через парк к школе. * * * Он вылетел вечером в среду, после того, как все друзья, родственники и коллеги дяди Руди побывали с визитом в доме Иды, чтобы выразить свои соболезнования. И вот теперь, в десять часов утра в четверг, он сидел напротив отца в комнате для посетителей тюрьмы Ливенворт. Их разделяла толстая стеклянная перегородка со встроенными в нее микрофонами.— Все пришли проститься с ним, — рассказывал Эндрю. — Люди приехали отовсюду, папа. Семьи из Чикаго, из Майами, из Сент-Луиса — несмотря на непогоду, все явились. Некоторых я даже не знал.Его отец кивнул.Эндрю чувствовал, что глубоко скрытая ярость бушует внутри Энтони. Их адвокат, Абрам Мейерсон, подал прошение предоставить заключенному Фавиоле отпуск на один день, чтобы присутствовать на похоронах единственного брата, но получил отказ. Боль оттого, что приходится сидеть в тюрьме вдали от друзей, родных и деловых партнеров, теперь стала еще сильнее из-за этого отказа. Отец Эндрю сидел за стеклянной перегородкой, сложив руки на приступочке, крепко сжав рот и грозно блестя глазами. За годы заключения он похудел и побледнел, седина посеребрила его виски. Эндрю охватило то же чувство печали, как тогда, когда он ехал в больницу в день смерти дяди.— Цветов принесли столько, что казалось, наступило лето. За катафалком следовали три машины, полные цветов.— Из семьи Колотти кто-нибудь объявился?— Конечно. Они все пришли, папа. В те дни начался жуткий снегопад, но он никого не остановил. Все пришли. Джимми Анджелли, Майк Маньони...— Майк Кривая Челюсть? — оживился его отец. — Странно. Ведь именно брат сломал ему челюсть. Мы тогда были еще мальчишками. Большой драчун был мой братец.Эндрю принялся перечислять имена всех, кого он видел на отпевании или кто позже зашел выразить соболезнования Иде, но его отец устремил взгляд куда-то вдаль, вспоминая своего брата, которого предали земле только вчера.— Священник произнес замечательную надгробную молитву, — продолжал Эндрю. — Отец Нигро, ты помнишь его?— Помню ли я отца Нигро? Он крестил тебя, мой мальчик.— Не формальную молитву, какую читают, когда понятия не имеют, кто там лежит в гробу. Отец Нигро знал дядю Руди и говорил о нем, как об ушедшем друге. Все были очень растроганы, папа.— Я рад, — кивнул заключенный.Повисла долгая пауза.Потом он сказал:— Им следовало бы позволить мне прийти.— Да, папа.— Сволочи, — горько выругался он.— Но я принес тебе газеты. Вот «Ньюс». — Эндрю развернул газету и прижал ее к стеклу, чтобы тот мог прочитать заголовок на первой полосе. — А вот «Пост» — странно, что они все еще выходят, ведь у них такие проблемы. Они тоже посвятили дяде Руди первую полосу и еще статью на второй. «Таймс» поместила извещение и заметку в «Хронике». Я их все оставлю тебе, они обещали мне доставить их в твою камеру. Возможно, о похоронах тоже что-нибудь напишут. Тогда я тоже пришлю их тебе, как только приеду домой. Я попросил Билли откладывать для меня прессу.— Спасибо, — сказал отец.— Кто бы мог подумать — сердечный приступ, — продолжал Эндрю. — Доктора давали ему от шести месяцев до года.— Да.— Такие вещи не предугадаешь.— Нет, не предугадаешь.Некоторое время они сидели молча.— Как идут дела? — наконец спросил отец.— Отлично, папа.— А тот проект, над которым я работал, перед тем как...Он замолчал, едва не задохнувшись от гнева. Несправедливость случившегося мучила его. Он набрал полную грудь воздуха, выдохнул, закрыл на мгновение глаза, затем посмотрел на сына и тихим, спокойным голосом продолжил:— ...перед тем как они бросили меня сюда. Мой проект. Как он продвигается?— Все готово, папа.— Хорошо.В его голосе звучало удовлетворение. Дело, которое он задумал и начал осуществлять, под руководством его сына подошло к завершению. Он кивнул, и довольная улыбка тронула его губы.Эндрю подумал, что наступил подходящий момент поговорить о кадровых перестановках. Или не стоит торопиться? Сейчас, когда дядю Руди только-только похоронили?..— Папа, я знаю, сейчас не время, но...— Я догадываюсь, о чем ты хочешь спросить.— О чем, папа?— Ты хочешь спросить, кто?— Да.— По праву, его место должен занять Пети Бардо.— Знаю.— Эти его коричневые костюмы... — Энтони покачал головой и усмехнулся. Эндрю тоже улыбнулся. Он ждал продолжения. — Но Бобби покруче, — заметил отец.— Согласен.— Поэтому оставь Пети на прежнем месте и отдай повышение Бобби. Если Пети станет возникать, пошли его ко мне.— О'кей, папа.— Ты согласен со мной?— Да.— Ну и отлично. — Энтони опять погрузился в молчание. Через какое-то время он сказал: — Я скучаю по тебе, Лино.— И я скучаю по тебе.— Передай маме, что я ее люблю.— Передам.— Когда ты встретишь хорошую девушку и женишься?— Не знаю, папа.— Я хочу, чтобы ты подарил мне внуков.— У тебя уже есть внуки, папа.— Не от тебя. Они — не дети моего сына.— Когда-нибудь обязательно.— Ты встречаешься с кем-нибудь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107