Но теперь жалкая горстка орков клана Снежного Волка прозябала в холодных Алтеракских горах чужого мира. Единственными их друзьями были эти огромные белые волки. Они ничуть не напоминали тех гигантских чёрных волков, которых когда-то приручил народ Дуротана. Но волк всегда остаётся волком, какого бы цвета ни был его мех. Терпеливые орки подчинили своей воле и этих зверей. Теперь орк и волк вместе охотились и согревали друг друга бесконечными снежными ночами.Тихий гнусавый звук, донёсшийся из глубины пещеры, заставил Дуротана обернуться. Его грубое, изрезанное морщинами лицо, на которое наложили свой отпечаток злобный нрав и бурная жизнь, смягчилось. Это заплакал его маленький сын, который получит имя только в особый День Наречения Имени, назначенный в этом цикле.Оставив Острозуба наблюдать за снегопадом, Дуротан поднялся и, тяжело ступая, направился в глубь пещеры. Драка кормила ребёнка и только что отняла его от груди, именно поэтому он и захныкал. Дуротан наблюдал, как черным, острым словно бритва ногтем Драка сделала у себя на груди, у самого соска, глубокий разрез и снова дала малышу грудь. Её красивое лицо с мощными челюстями даже не дрогнуло. Теперь ребёнок получит не только питательное молоко, но и материнскую кровь. И это самая подходящая пища для юного воина, на которого возлагались большие надежды. Ведь сын Дуротана — будущий вождь Снежных Волков.Внезапно Дуротана охватило чувство любви к своей подруге, воину, равному ему в смелости и уме, и к прекрасному сыну, которому они дали жизнь.Именно будущее сына подтолкнуло Дуротана принять, наконец, нелёгкое решение. Он сел и глубоко вздохнул.Драка взглянула на мужа, её карие глаза прищурились. Она знала его слишком хорошо. Дуротан не хотел раньше времени волновать её, хотя понимал, что рано или поздно все равно расскажет ей и другим сородичам о своём решении.— Теперь у нас есть ребёнок, — глухо проговорил Дуротан. Его низкий голос эхом разносился под сводами пещеры.— Да, — ответила Драка с гордостью. — Замечательный сильный мальчик, который возглавит клан Снежного Волка, когда его отец примет благородную смерть в бою. Но пройдёт ещё много лет, — добавила она.— Я отвечаю за его будущее, — продолжил Дуротан свою мысль.Теперь Драка полностью обратилась в слух. «До чего же она прекрасна», — с нежностью подумал орк и попытался запечатлеть в памяти её образ. Отсветы огня играли на зелёной коже женщины, красиво оттеняя мощный рельеф мышц, и поблёскивали на клыках. Она не перебивала своего друга, просто ждала, пока он вновь заговорит.— Не выступи я против Гул'дана, у нашего сына было бы более счастливое детство, — вздохнул Дуротан. — Не скажи я своё слово против этого выскочки, мы бы по-прежнему пользовались уважением в Орде.Драка зашипела, недовольно оскалившись на мужа.— А ты бы не стал тем мужчиной, с которым я согласилась бы вступить в союз, — заметила она.Младенец дёрнулся и повернул голову, чтобы заглянуть матери в лицо. Белое молоко и красная кровь заструились по маленькому, уже начавшему выдаваться вперёд подбородку.— Дуротан из клана Снежного Волка не стал бы сидеть сложа руки и смиренно смотреть, как его народ ведут на смерть, будто овец. Иначе бы он не смог править кланом по-прежнему.Дуротан кивнул, потому что слова её были истинны.— Ты вовремя понял, что у Гул'дана нет любви к нашему народу, что для него мы лишь средство умножить свою силу…Дуротана вновь охватили ужас, потрясение и ярость, которые захлестнули его, когда он узнал о Совете Тени и двуличности Гул'дана. Он пытался объяснить другим, что ожидает их всех, согласись они пополнить ряды вновь создаваемой армии. Их просто использовали бы, как пешек, чтобы уничтожить драэнэй, племя, которое, может быть, вовсе и не заслуживало уничтожения. Опять же, отнюдь не орки приняли решение пройти через Тёмный Портал и напасть на какой-нибудь ничего не подозревающий мир, нет, это было решение Совета Тени. Все ради Гул'дана, все ради умножения его личной силы. Сколько же орков уже пали в этих бессмысленных сражениях?Дуротан задумался, подбирая слова.— Я сказал слово против, и нас изгнали. И всех, кто был на моей стороне. Это большой позор.— Это позор Гул'дана, — свирепо ответила Драка. Ребёнок уже оправился от внезапного испуга и снова начал сосать. — Твой народ жив и свободен, Дуротан. Конечно, это суровое место, но мы приручили снежных волков, и они стали нашими помощниками. Даже в самую страшную зиму у нас есть свежее мясо. Мы стараемся поддерживать старые обычаи, и истории, которые мы рассказываем у огня, наши дети передадут своим детям.— Они заслуживают большего, — вздохнул Дуротан и пальцем, увенчанным остро заточенным ногтем, показал на сына. — Он заслуживает большего. И все наши братья, которых обманывают, заслуживают большего. И я дам им это.Он поднялся и выпрямился во весь свой внушительный рост. Огромная тень вождя накрыла его жену и сына. Женщина поняла, что именно он собирается сказать, но эти слова необходимо было произнести вслух. Это делало их реальными, осязаемыми, это делало их нерушимой клятвой.— Тогда некоторые вожди прислушались к моим словам, но они все ещё сомневаются. Я вернусь и разыщу их. Я докажу, что разгадал замысел Гул'дана, которому наплевать, сколько орков погибнет ради его выгоды. Я, Дуротан, вождь клана Снежного Волка, клянусь в этом!Он откинул голову, широко распахнул зубастую пасть, закатил глаза и издал громкий и низкий яростный крик. Ребёнок пронзительно завизжал, и даже Драка вздрогнула. Это был Крик Клятвы, и Дуротан знал, что, несмотря на глубокий снег, который заглушал многие звуки, этой ночью его Крик услышал весь клан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10