– Если это верно – то, что говорит дядя Дейл… – Она подняла на него глаза, блестящие от непролитых слез. -… тогда ты мог бы помочь мне. Но дядя Дейл сказал, что ты уходишь? Увольняешься? То есть – это ведь не из-за меня, правда же? Не из-за того, что я не связалась с тобой после того, как мы…
– Нет! – Стивен сглотнул. Ему отчаянно хотелось выпить еще. – Это просто… может быть, у меня действительно есть способности… в определенных условиях я могу, э-э… ну, делать то, что я сделал. Но это еще не значит, что это то, что я хочу делать. То есть если взять дубовый пример – вот если бы у меня был талант к борьбе сумо, это не обязательно значит, что я хочу провести остаток своих дней, швыряя потных людей на маты. Возможно, у меня это неплохо получается, но, мне кажется, я не создан для этого.
– Стивен, – сказал Уиндерсон, с изумленным недоверием глядя на него, – ты что, еще не понял? У тебя получилось! Это был потрясающий успех! Ни у кого другого не получалось так хорошо! Тот человек, на которого ты был послан повлиять, сделал в точности то, что от него ожидалось – буквально через несколько минут! Он полностью переменил свою первоначальную установку! Это не может быть совпадением.
Стивен перевел взгляд с Уиндерсона на Жонкиль.
– Ты знаешь обо всем этом?
Она медленно кивнула, выглядя немного озадаченной.
– Д-да-а… Немного. Достаточно. Это все равно что реклама – или умение торговать. Только психическое. Психическое влияние на экономику. – Она вздрогнула и нажала кнопку, вызывая сиделку. – Мне нужно принять морфий.
– Мальчик мой, – продолжал Уиндерсон приглушенным тоном, держа руку на Стивеновом плече, – ты преуспел – и это значило для нас так много! Мы искали человека, владеющего даром, способностью преуспеть в этом в течение долгого, долгого времени. В последний раз – теперь, когда у тебя получилось. Но есть нечто гораздо более значительное, что ты должен для нас сделать. Нечто, что изменит весь мир и спасет жизнь Жонкиль.
В комнату вошел молодой медбрат, стриженный ежиком.
– Чем могу помочь, мисс? – спросил он.
– Мне нужно еще лекарство – у меня боли.
– Да, конечно, я… я сейчас принесу его. То есть я сейчас схожу за доктором, и он… сделает это.
Он поспешил прочь, покосившись на телохранителя. С этим парнем было что-то не так. Стивен покачал головой.
Потом Жонкиль взяла его за руку, и это прикосновение пронзило его электрическим шоком до самого паха.
– Стивен… я не знаю, действительно ли меня атаковали, но знаю, что есть одна вещь, которую ты можешь сделать, чтобы помочь мне.
– Я… мне хотелось бы. Разумеется. Только я не вижу, что могу здесь сделать.
– Ты можешь войти туда, в невидимый мир… найти нужное место в спиритуальной экологии.
– Спиритуальной экологии?
– Это такой технический термин, – поспешно вмешался Уиндерсон, метнув в нее взгляд. – Из психономики.
Жонкиль облизнула губы и продолжала:
– Мне нужна твоя помощь – в том мире. Есть такая вещь, которая называется Черная Жемчужина…
– Черная Жемчужина?
– Я понимаю, что это звучит странно… но эта вещь – этот предмет – это нечто вроде зеркала, которое может показать мне, как стать здоровой. И для того чтобы добраться до него, необходимо войти туда. У тебя есть дар, способный вести тебя. У нас нет больше никого, кто бы обладал достаточной способностью. Ты наш ретривер.
– Но ведь… тот мир, реален он или нет – это ведь все в уме. Оттуда нельзя ничего принести. Объекты там не существуют таким же образом, как здесь, насколько я могу судить.
Уиндерсон кивнул.
– Верно, но здесь эта вещь не будет объектом. Не в обычном смысле. Тем не менее ты можешь сделать так, чтобы она появилась здесь.
Стивен уставился в окно. За окном было все то же грузовое судно, оно все так же медленно ползло по поверхности залива. Оно было сделано из металла, и оно было реально. За окном был залив Сан-Франциско. Он был холодным, и в нем можно было утонуть. Все это было реальным.
– Я… не уверен, смогу ли сохранить здравый рассудок, если пойду туда еще раз.
Она стиснула его руку и притянула его ближе к себе; ее губы раскрылись, и она подняла взгляд, глядя прямо ему в глаза. Она смотрела на него таким образом с минуту, ее дыхание было немного, почти неприметно, затрудненным. Потом, опустив тяжелые веки, она сказала:
– Ты сильный, ты сильнее, чем сам себе кажешься. Я чувствую это. Я почувствовала это в тот самый момент, когда мы впервые встретились. – Она смущенно отвела взгляд.
– Есть некоторые вещи, которые дядям не положено слушать, – сказал Уиндерсон. – Может быть, мне…
– Нет-нет, все в порядке, – сказала Жонкиль. – Все равно через несколько секунд здесь будет доктор. Мне надо отдохнуть. Я не знаю, сколько мне осталось, Стивен.
Стивен вспомнил путешествие сквозь телескоп, сквозь многоцветное море. Он содрогнулся, вновь почувствовав ужас падения в живой лабиринт, кишащий демонами, как рана червями.
Но Жонкиль умирала, и они говорили, что есть способ спасти ее. Это был его шанс показать себя героем, как Горацио Хорнблоуэр. Пуститься плыть к неизведанным мирам и вернуться с призом. Он, в конце концов, любит ее!
Разве не так?
Он подумал о том, где сейчас Глинет. Внезапно он понял, что хотел бы посоветоваться с ней обо всем этом.
– Нам нужно твое решение сейчас, Стивен, – произнес Уиндерсон мягко, но настойчиво.
Жонкиль сжала его ладонь, вновь привлекая к себе его взгляд. Она смотрела на него, и в изгибе ее губ таилась надежда, хотя она старалась не выглядеть так, словно умоляет его.
– Ты поможешь мне, Стивен?
«Только без нажима», – подумал он и чуть не рассмеялся вслух.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123