Мы не умеем взращивать лошадей так, как это умеют делать на Южных островах.
Но все же… Меня, как и любого азартного игрока, начинает бить дрожь, когда я получаю подсказку. Я сражался плечом к плечу с сенатором Марсием в проломе восточной стены и своими глазами видел, как он схватился врукопашную с несколькими орками, вскарабкавшимися по обломкам стены. Если бы не Марсий, мы ни за что бы не выстояли до прихода эльфов.
– Он не тот человек, который может делать ставку на безнадежное дело, – сказал я после некоторого раздумья Гурду, который тоже дрался на стене рядом с Марсием.
– Это так, – ответил Гурд, – но владельцы квадриг всегда имеют склонность переоценивать возможности своих упряжек. Ты и без того уже много просадил на бегах, так что бабки зря выбрасывать не стоит.
Мы с Гурдом частенько предаемся воспоминаниям о войне. В последний раз мы делали это совсем недавно, поскольку предстоящее прибытие лорда Лисита всколыхнуло память. Орки, драконы, стены, рушащиеся под ударами магических сил, пылающие дома, отчаянная схватка, рев боевых рогов и неожиданное появление эльфов. Даже после их прибытия разбить орков было нелегко. Битва длилась день и ночь и ещё один день. Да, подобное случается лишь раз в жизни. Поэтому мы с Гурдом имеем полное право хвастать, как мы спасали Турай, назло тем, кто говорит, что нам следует приберечь свои россказни для другого случая.
Гурд в своей оценке предстоящих гонок совершенно прав. Но все же… Марсий во всех делах, включая гонки квадриг, остр, как ухо эльфа. Сенатор одержал множество побед, и я испытывал серьезное искушение. С трудом прогнав мысли о будущих гонках, я решил целиком сосредоточиться на работе. Мне предстояло вернуть Марсию утраченные произведения искусства. На заднем дворе Гурд держит пару приличных лошадей, и я попросил присматривающего за ними мальчишку оседлать одну для меня. Тем временем Танроз – стряпуха таверны и объект воздыханий варвара Гурда – собрала мне корзину снеди, которой я намеревался воздать должное во время путешествия. Я туго заплел свои длинные волосы, спрятал косу под тунику и завернулся в плащ.
Когда я уже собрался уходить, в таверну вошла Макри.
– Я промокла, как русалочье одеяло, – объявила она с порога. – Ну и дурацкий же у вас климат! Если нет жары, то все тонет в дожде. А сейчас на нас свалилось и то, и другое разом.
Мне оставалось лишь согласиться. Погода в Турае действительно бывает неприятной. Четыре месяца в году мы живем под палящим солнцем, после чего следует месяц горячих дождей. Затем на целый месяц наступает замечательная осень. На смену осени приходят четыре месяца жгучей зимней стужи. Затем следует месяц дождей – на сей раз холодных, после чего наступает весна, которая продолжается тоже целый месяц. Весна в Турае, так же как и осень, – весьма приятное время года. Жаль только, что они так непродолжительны.
– В итоге мы имеем в году лишь два пристойных месяца, – проворчала Макри.
– Но по крайней мере они приходят в срок.
– И кому взбрело на ум заложить город в таком месте?
– Здесь удобная гавань, и, кроме того, Турай стоит на пересечении главных торговых путей.
Макри произнесла витиеватое ругательство на старо-эльфийском наречии, именуемом на Южных островах королевским. Она изучает королевский язык в Колледже Гильдий и сейчас хочет немного попрактиковаться.
– Мне говорили, что эльфы никогда не ругают дождь, – пояснила Макри. – Несмотря на ливень, они сидят на своих деревьях и прославляют потоп, как ещё один дар природы. Глупые эльфы!
Когда Макри появилась в Турае, она уже бойко объяснялась на обычном эльфийском. Этому она, видимо, научилась от своей эльфийской бабушки. Чем занималась бабушка, я у Макри не спрашивал, а она сама мне не говорила. Ничего не рассказывала она о дедушке по линии орков, а спрашивать я не осмеливался. Как бы то ни было, но мои познания в эльфийском и оркском языках после появления Макри существенно улучшились.
Я поинтересовался, что она делала под дождем. Макри ответила, что искала растения.
– Для чего?
– Для занятий по биологии. Профессор хочет, чтобы мы изучили какое-нибудь интересное местное растение.
– В округе Двенадцати морей это сделать довольно трудно, у нас здесь растений не осталось.
– Знаю. Я отправилась в маленький парк за аллеей Святого Роминия, но парк, к сожалению, исчез. На его месте кто-то возвел жилые дома.
Король Рит-Акан издал строгий указ, регулирующий число парков в каждом городском округе. Согласно этому указу, даже в самых бедных районах должны сохраняться свободные территории, где граждане могут совершать моцион и забыть на время о своих заботах. К сожалению, префекты, которые призваны контролировать строительство в каждом округе, ведут себя очень гибко. Получив взятку от подрядчика, они застенчиво отворачиваются и не замечают, как указ короля о создании парков нахально нарушается. Дошло уже до того, что в округе Двенадцати морей свободного пространства почти не осталось. Самым продажным из всех наших префектов был Толий, которому недавно пришлось бежать после неудачной попытки переложить часть королевского золота в свои сундуки. Заменивший его Дриний, судя по всему, не стал терять времени и с ходу принялся набивать свои карманы. Аристократа в Турае можно узнать по окончанию его имени. Все благородные имена в нашем городе оканчиваются на “ий”. Но лиц аристократического происхождения можно вычислить ещё и по их поразительной готовности хапнуть бабки за любую услугу. Незаконную, естественно. Недаром в Турае родилась поговорка: “
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12