ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Научилась на удивление быстро. Вдоль и поперек изъездила все дорожки парка.
– Ну а сейчас я сяду сзади, и мы поедем на экзамены, – странно улыбнулся Михаил Иосифович, когда она, резко затормозив в сантиметре от стены конюшни, победно на него посмотрела.
Он пересел назад, и она выехала за ворота. Поездила по проселкам, проехала в город Дома справа, дома слева, почему-то знакомые. "Дави на газ, дави", – сказал Михаил Иосифович. Она дала газу. Впереди показалась фигурка. "Дави, Горти, дави! – опять раздалось сзади.
Женщину, эта была Даша, она сбила левым крылом. Удар отбросил легкое тело за палисадник.
Посмотрев в испытующие глаза Михаила Иосифовича, Гортензия вышла из "Ситроена", подошла к телу.
За палисадником в кровавом снегу лежала вовсе не Даша. Это был человек в черных очках (они не слетели), когда-то сидевший за рулем машины, едва не сбившей (или сбившей) Дарью Сапрыкину у подъезда собственного дома. Этот же человек сидел в кафе на Арбате.
"Он охотился за Дашей, думая, что она – враг, она – мессия, – подумала женщина, возвращаясь в машину. – Но он ошибся. Она оказалась как все, и он в награду поменял ей дискету.
В награду он сделал ее Гортензией".
Даша проснулась.
Рядом стояла Алиса. В руке ее была чашка с остатками супа.
103. Хочет в первобытное состояние.
– Это тебе ужин, – сказала Алиса, ставя чашку на пол.
"А может, стукнуть ее как следует этой самой чашкой, и бежать? – подумала Даша, освободившись из объятий сна. – В доме – Хирург, Владимир Константинович, разжалоблю их, отпустят? Я ведь красива, передо мной ни один мужчина не устоит, а если поцелую, то и подавно".
– Тебе, милочка, не кажется странным, что я тебя не опасаюсь? – поняла ее взгляд женщина.
– Кажется... – буркнула Даша.
– Я мастер спорта по дзюдо. И начинала у Чихая в охране. Продемонстрировать?
– Потом как-нибудь. У тебя есть планы на ночь?
– Ты что имеешь в виду? – вытянулось лицо у Алисы. – Воды чистой захотелось?
– Причем тут вода? Ночью обычно пытают.
– Не, пытать мы тебя пока не будем. Надо же будет тебя целехонькой на видеокамеру снимать. Вот снимем, потом посмотрим, что с тобой делать. Может, с яблоками сделаем.
Алиса нервно захохотала. Отсмеявшись, вытерла слезу и сказала:
– Слушай, Хирург к тебе рвется, не знаю, что и делать. Он как узнал, что ты с богатеньким буратино жила, и ему даже не позвонила, совсем бешеным стал. "Зарежу, говорит, сучку, верну в первобытное состояние". Так что ты дверь изнутри подопри чем-нибудь – боюсь, как бы он ключи не упер и со своим чемоданчиком к тебе не нарисовался.
У Даши вытянулось лицо, и заболели ноги, там, где он их пилил. Полюбовавшись своей узницей, – в ней ничего не осталось от высокомерной светской женщины, даже платье выглядело тряпкой, – Алиса пошла к двери. С полпути вернулась, обыскала пленницу.
– А то с испуга вены себе вскроешь, – сказала она, уходя с туфельками, колечком и заколкой.
104. Сено вспыхнуло.
Наутро следующего дня они пришли вдвоем. Владимир Константинович был с телекамерой и тысячеваттной лампой. Включив ее в переноску, протянутую Алисой, он начал снимать.
Гортензия лежала на сене, укрытая серым байковым одеялом. Ей не хотелось двигаться и смотреть. И было неловко, что Михаил Иосифович увидит ее не накрашенной и сутки не умывавшейся.
Закончив съемку, Владимир Константинович отошел на второй план, и перед Гортензией присела Алиса. Она была в черных джинсах в обтяжку и таком же свитере.
– Сейчас ты скажешь Михаилу Иосифовичу, что любишь его и просишь освободить, потому что тебе очень и очень плохо. Потом я принесу жабу, и ты будешь ее бояться.
– Но я не боюсь жаб! В деревне мы их надували через соломинку и бросали соседям в колодец, – воскликнула Гортензия, не видя свою мучительницу из-за тысячеваттной лампы, бывшей у той в руках.
– Их боится Михаил Иосифович. Владимир Константинович вычитал об этом в одном иностранном журнале.
– Вы все равно ничего за меня не получите. Когда я уходила, он сказал, что в случае чего не даст за меня и российской копейки.
– Послушайте, девушка! – скривила лицо Алиса. – Вы что не понимаете, если он за вас ничего не даст, то вам конец?
– Ты вчера говорила, что мне в любом случае конец!
– Ну ладно, ты сама этого хотела, – поморщилась Алиса, поднимаясь на затекшие ноги. – Володя, начинай.
Владимир Константинович выдвинулся на передний план и стал готовить камеру к съемке. Когда он дал знак, что можно начинать, Алиса поставила лампу на пол, вынула из кармана черный капроновый чулок, натянула на голову и пошла к Даше. Та смотрела в сторону, не желая показывать страха, поселившегося в ее глазах. Присев перед пленницей, Алиса схватила ее за ворот платья и поставила на ноги рывком тренированного гиревика. Владимир Константинович снимал, меняя планы. Даша стало совсем страшно, она пыталась что-то сказать, но тут кулак женщины снарядом вошел в ее живот, и она отлетела к стене.
– Теперь ты поняла, что такое заложник? – выцедила Алиса, когда глаза Гортензии открылись.
Гортензия ничего не видела. Лампа выжигала глаза, беспредельная боль в животе пожирала ее плоть клетка за клеткой.
– Отвечай! – остервенев, склонилась над ней Алиса со сжатыми кулаками – Ты что, не понимаешь – еще один удар, и ты не сможешь не то, что родить, ты трахаться не сможешь! Даже сама с собой не сможешь! А потом я тебя измордую! Да так измордую, что милостыню в электропоездах будут подавать за просто так!
Владимир Константинович снимал сбоку. Он был как робот-телеоператор. Он ничего не слышал и не видел кроме объекта съемки.
Даша разрыдалась. Алиса, довольная, – заплакала, значит, сломалась, – отошла в сторону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики