Ведь не первой же она у него была, однозначно! Но потом, понаблюдав и поразмыслив, она догадалась, что этот мальчишка попросту панически боится своего шефа и кормильца, Сидора. И с ней он шуры-муры завел для того, чтобы со своим страхом справиться. А вот не получилось.
И правильно делает, что боится, интеллектуал чертов. Сидора стоит бояться. В самом начале их взаимоотношений Анечка пренебрегла советом своего пожилого бой-френда не заводить знакомств на стороне, так как он очень ревнив, и позволила старому приятелю пригласить ее в ресторан.
Когда они поздно вечером подъехали к ее дому, оказалось, что у самого подъезда стоит черный БМВ Чипа. Об этом она догадалась, когда с ее стороны открылась дверца и Дейл, вытаращив в улыбке свои лошадиные зубы, галантно протянул лапищу и пригласил:
– Прошу Вас, мадам!
Она, еще не осознавая всей серьезности происшедшего, протянула свою руку с улыбкой:
– Мерси!
В этот момент сзади раздался «Чмок» открывающейся дверцы автомобиля и, почти тут же, странный звук – «Кхык». Она обернулась и увидела, как Чип извлекает из машины ее приятеля, судорожно открывающего и закрывающего рот. Анечка хотела что-то сказать, но Дейл вежливо-настойчиво потянул ее за локоть со словами:
– Ступайте домой, сударыня. За гражданина не беспокойтесь – никакого насилия, чисто деловая беседа.
Он развернул ее и легонько хлопнул по спине. Так легонько, что она сделала шагов пять по направлению к подъезду почти бегом. Не оглядываясь, она добежала по лестнице до квартиры.
Сидор был там. Он осуждающе посмотрел на нее и покачал головой:
– Как же так, девочка? Я ведь тебя просил. Садись сюда, – он жестом показал место рядом.
Она безропотно опустилась на диван. Когда Сидор о чем-то просил, не было ничего глупее, чем ерепениться. Это она уже поняла.
– Первое наказание будет чисто символическим… – он неожиданно обнял ее за плечи, опрокинул себе на колени, задрал юбку и раз пять звонко шлепнул по круглой попе. Было почти не больно, но ужасно обидно. Он отпустил ее и, пока она приходила в себя, веско произнес:
– Не делай так больше никогда. Если тебе захочется в «свободное плавание», скажи мне, я не буду тебя удерживать. И ничего вернуть не потребую. Но пока ты со мной, у тебя больше никого не будет. Я никогда не предупреждаю дважды. Это только в сказках дают возможность ошибаться три раза.
Сквозь слезы она посмотрела в его глаза. Там не было ничего такого, что она ожидала увидеть – ни угрозы, ни холода, ни жестокости. Скорее даже сожаление и участие. Но еще жесткая, железная непреклонность. Спорить с таким взглядом невозможно.
– Теперь иди в ванную, приведи себя в порядок. Сегодня я не останусь – не хочу рисковать оказаться вторым. Увидимся завтра.
Больше таких проблем у них не возникало. Анечка была девицей легкомысленной, но, отнюдь, не глупой.
Парня того она еще видела пару раз, но тот ее демонстративно не замечал. Похоже, Чип и Дейл умеют подбирать слова в «деловых беседах».
Вот это парни! С ними бы она с удовольствием пообщалась «накоротке». Особенно с Чипом. Дейл какой-то простой и мужиковатый. Сидор его, наверное, держит только из-за габаритов – шкаф шкафом. Но эти ребята относились к ней почти так же, как к машине шефа. Дорогая блестящая игрушка, прихоть хозяина, за которой нужно приглядывать, чтобы не испортилась и не причинила ему неприятности. Ведь машины имеют странную особенность врезаться в деревья, а иногда еще и взрываться. А девицы норовят завести знакомства, вредящие шефу, и выболтать то, чего другим знать не полагается.
Анечка расплатилась с водителем и поднялась на второй этаж в свою квартиру, которая со времени знакомства с ее благодетелем разительно изменилась. Комнат в ней не прибавилось – как было две, так и осталось. Но теперь она превратилась в очень уютное и теплое гнездышко.
Девушка захлопнула дверь, сбросила плащ на пол, прошла внутрь, раздеваясь на ходу. Когда она дошла до ванной, на ней оставались только высокие мягкие сапоги, чулки и трусики, которые на ходу не скинешь. Она взялась за ручку двери, но, чуть подумав, вернулась в комнату и достала из ящичка в трельяже маленький пакетик с белым порошком.
Это был кокаин Сидора. Изредка, чтобы расслабиться после трудного дня или, наоборот, обострить чувства при сексе, он «забрасывал понюшку». Но делал это крайне нерегулярно и наркоманом не был. То ли его странный мужицкий организм не поддавался привыканию, то ли железная воля удерживала. Он и ей пару раз давал нюхнуть, но однажды она сама его попросила. Сидор изменился в лице, подошел к ней, больно сжал плечи и, глядя в глаза, сказал:
– Знаешь, девочка, я тебя почти люблю. Но если ты станешь наркоманкой – вышвырну на помойку. И не буду об этом жалеть ни секунды.
С того дня она позволяла себе микродозы раз в две-три недели. И ее почти не ломало, не сильнее, чем обычное похмелье. Наверное, аура Сидора действовала и на окружающих.
Она посмотрела на пакетик. Такой же она видела у Сидора дома. Она погрузила в порошок длинный блестящий ноготь большого пальца, поднесла его к трепещущим ноздрям и с силой втянула воздух, успев подумать, что в этот раз, кажется, перебарщивает. С удовольствием она оглядела в большом зеркале свою стройную фигуру, хихикнула, заметив, что нос перепачкан в кокаине, как будто она рылась в муке, обтерла его ладошкой и, почувствовав, что краски становятся ярче, а в ушах появился легкий гул, поспешила в ванную. Там она включила воду и опустилась на дно.
Голова закружилась. Сначала тело полегчало, и ей казалось, что она сейчас взлетит. Вскоре она обмякла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16