— Внимание включите!— Ну, включил!— Выпускаем Зураба сейчас же!Сашенька торжествующе молчала, ожидая соответствующей реакции.Лицо Журова окислилось, как старый медный провод в сырой обстановке.— Это все?— Почти. Мы отпускаем Зураба, и он перестает нам всем мстить!— С чего бы?— Душко пишет бумагу, что не имеет к нему претензий, Зураб пишет точно такую же вам, я выхожу за грузина замуж, ну, а вы просите его о том, чего вам нужно.Вот-вот полковника должно было замкнуть.— За кого замуж?— За Зураба. Он мне давно предлагает.— Да я за Душко… — вдруг побагровел Журов. — За парня своего, за ж… его!— Душко не в претензии, я же сказала!.. Его прооперировали, всего двадцать один шов… — Сашенька поднялась со стула, взяла коньячную бутылку и плеснула себе в полковничий бокал. Выпила маленькими глоточками. — Поди, в министерство хотите? — спросила. — У Зураба такие связи, будет кабинет и секретарша… А там и генерала к юбилею…Попала в живое, словно пуля в печень. Полковник даже на минуту отключился, представляя свежую «Волгу» и просторный кабинет с портретом Президента на стене. Чувствовал, что девушка не блефует.— Вам-то что со всего этого?— Лысого отпустите.— Слизькина?— Его.— Да, пожалуйста! Забирайте вашего идиота! Я сам его давеча хотел отпустить! — полковник икнул. — Только у него, как вам сказать… Ну… Физиономия несколько в необычном состоянии… Без претензий?— У нас у всех все в необычном состоянии!Крякнул селектор, сообщив, что Хренин явился.— Пусть ждет!.. А мне давай сюда грузина тащи!— Без уважения тащить?— Я тебе руки распущу, стервец! Мы не палачи какие-нибудь! Мы российская милиция, призванная соблюдать закон так, как он писан, а не так, как мы его трактуем!.. Понял?!Из селектора донесся грохот, и Сашенька подумала, что сотрудник упал в обморок.— В наручниках грузина! — крикнул вдогонку Журов, а пока ждали Зураба, офицер, чуточку актерствуя, вяло интересовался, зачем Сашеньке, такой красавице, в наши смутные времена выходить замуж за кавказца?— Да вам-то какое дело! — схамила уставшая девушка.— В общем, никакого, — подтвердил Журов. — Немодно это сейчас как-то…Дальше сидели молча, смотрели в разные стороны и ждали.Дождались.По коридору загромыхали шаги, и через несколько секунд в кабинет втолкнули полковника спецслужбы, чье лицо походило на помидор, который долго бросали об стену.— Торжествуешь? — прошипел Зураб в сторону Сашеньки, и все заметили отсутствие нескольких зубов у грузина. — Рано…— Значит, слушай меня, полкаш! — вдруг переменился в лице Журов. — На свободу хочешь? Или я тебе пятерку обещаю!Грузин повертел головой, ожидая подвоха, но спросил:— Что делать надо?Мент достал бумагу и шлепнул на нее ручку.— Значит, напишешь, что претензий ни ко мне, полковнику Журову, ни к моим подчиненным, ни еще к кому по вышеуказанному делу не имеешь! Уяснил?— Я подпишу, — резонно заметил Зураб, — а вы меня обратно в камеру.. Жив этот, как его, Душко? Депо ваше железнодорожное?Журову опять захотелось стрелять, но он сдержался.— Жив.— Молодца!..— Выпустим тебя, не обмочись! Слово офицера! * * * — Чего испугались-то? — поинтересовался Зураб. — Ведомства моего? Так это правильно. Часа через два отыщут!— У тебя на даче два килограмма героина нашли, — с сочувственной улыбкой рассказал Журов. — Отборный… Взятие заложника, да еще сотрудника МВД… Ай, — полковник с безнадежностью махнул рукой.— Подписывай, — тихо попросила Сашенька.— Сука ты! — прошептал грузин, зло, но гордо, словно орел, которому на шею удавку набросили.— Я знаю, — согласилась девушка. — Замуж меня возьмешь?Он посмотрел на нее испепеляющим взглядом, в котором заключалось все — и исследование на правду, и проверка себя на оставшуюся любовь, и ненависть, примешавшаяся к любви…— Возьму! — ответил, поняв, что она не обманывает.— Пиши бумагу, — попросила Сашенька Зураба, а товарища полковника мимикой попросила покинуть кабинет, показав пальчиком — на одну минуту.— Вы тут определяйтесь быстрее, а я на секунду…— Наручники, — напомнил Зураб.— И в них писать можно. А то не знаешь!..Полковник вышел в приемную, увидал Хренина, который лыбился не по случаю, вспомнил его вину и дал сержанту со всего маху ногой по морде, так что сопли все стены попортили…Сашенька подошла к Зурабу и опустилась на колени. Ее маленькие пальчики расстегнули всякие пуговки, а голова, от которой исходил волшебный запах, склонилось над самым интимным, но лишь коснулась вздыбившегося губкой, а после все быстро застегнула обратно, как было.— Пиши.— Я пишу, — дрожащим голосом сообщил Зураб.— Душко за муку сто тысяч отдашь, понял?— Не проблема…— Хочешь свадьбу в Тбилиси?— Зачем? — удивился сын Грузии. — В Капфера… Я тебе подарю белую лодку и назову ее — «Сашенька»!..— Пиши…Вернулся товарищ полковник и понял, что можно расстегивать наручники.— Да, — словно только сейчас вспомнила девушка. — Товарищ полковник очень помог нам всем… Мне кажется, что с его способностями в отделе сидеть…— Ну, что вы, что вы, — покраснел Журов и, скрывая стыдливую радость, наклонился над селектором, в который отправил устное сообщение: — Готовьте лысого к выписке. Слизькина, я говорю!!! — проорал.Журов прочитал каракули Зураба, собственноручно снял наручники и елейным голосом предупредил:— Вы же умный человек… Ваша бумажка полежит у меня в сейфе… Не возражаете?— Нет, — ответил грузин, растирая запястья.Он сейчас на все был согласен, вспоминая то острейшее мгновение сладости, на которое его подсадила Сашенька, словно на крючок. Ему до смерти было необходимо попасть с ней в постель, или у него мозги спекутся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75