По крайней мере, он знал пароли, демонстрировавшие, что он выполнял приказы Президента. Если это, конечно, что-то доказывает.
Внедриться в «Божью молнию» приказал мне сам Гувер. Впрочем, он выбрал не только меня; я был частью группы, перед которой он произнёс вдохновенную, зажигательную речь. До сих пор помню его слова: «Пусть вас не обманут их американские флаги. Взгляните на эти стрелы молний, позаимствованные у нацистской Германии, и помните, что безбожные комми недалеко ушли от безбожных наци. И те, и другие против Свободного Предпринимательства». Естественно, став членом арлингтонского филиала «Божьей молнии», я быстро узнал, что Свободное Предпринимательство в их пантеоне уступало по значимости разве что Гераклиту. Вообще, Гувера и впрямь порой «перемыкало»: достаточно вспомнить его страхи насчёт того, что Джон Диллинджер на самом деле остался жив и смеётся над ним. Этот благоговейный страх заставил его ополчиться на Мелвина Первиса, того самого агента, который пристрелил Диллинджера в Чикаго, и выжить беднягу из Бюро. У кого хорошая память, наверняка помнит, что Первису пришлось зарабатывать на жизнь у фабриканта кукурузных хлопьев: он был номинальным главой «юных джименов»[63].
Именно в «Божьей молнии» я впервые познакомился с романом «Телемах чихнул» и до сих пор считаю его весьма добротным и увлекательным чтивом. Эпизод, в котором Тэффи Райнстоун видит нового Короля на телевидении и им оказывается её прежний друг-насильник с впалыми щеками, который говорит: «Меня зовут Джон Гилт», — это, скажу я вам, сильно[64]. Его последующая речь на ста трех страницах, объясняющая значение вины и показывающая, почему все антигера-клитовцы, фрейдисты и релятивисты уничтожают вместе с чувством вины саму нашу цивилизацию, безусловно, убедительна — особенно для такого человека, как я, с тремя-четырьмя личностями, каждая из которых водит за нос остальных. Мне нравится его последнее предложение: «Без вины не может быть цивилизации».
С самой Атлантой Хоуп я познакомился во время нью-йоркских «призывных бунтов». Вы помните: они начались тогда, когда «Божья молния», не выдержав бессилия, демонстрируемого в рапортах ФБР о массовом сопротивлении молодёжи военному призыву, решила сама организовать «группы бдительности» для отлавливания всей этой хиппи-йиппи-комми-пацифистской нечисти. Войдя в Ист-Виллидж, где кишели толпы бородатых и патлатых юнцов, злостно уклонявшихся от конфликтов во Вьетнаме, Камбодже, Таиланде, Лаосе, Коста-Рике, Чили, на Тайване и Огненной Земле, «Божья молния» встретила враждебность и сопротивление. Через три часа мэр приказал полиции оцепить территорию. Разумеется, полиция была на стороне «Божьей молнии» и делала все возможное, чтобы содействовать избиению Немытых, одновременно блокируя любые их попытки дать сдачи. Через три дня губернатор вызвал национальную гвардию. Но гвардейцы, которые в глубине души сами рады были избегать призыва, старались держать нейтралитет, а то даже и помогали немного этим «подонкам» и «наркоманам». Через три недели Президент объявил эту часть Манхэттена зоной бедствия и направил в помощь уцелевшим Красный Крест.
Я был в гуще и грохоте событий (вы не представляете, сколько шума бывает от гражданской войны, когда одна из сторон в качестве оружия использует мусорные баки) и даже наспех познакомился с Джо Маликом под старым «роллс-ройсом», куда он подполз, чтобы делать «заметки с передовой», а я — зализывать раны, полученные при пробивании витрины книжного магазина «Око Мира»[65], — у меня с тех пор остались шрамы, которые я могу показать, — и голос за моим плечом говорит, что я не должен умалчивать о том, что
Августейший Персонаж застрял в телефонной кабинке всего в метре от меня, охваченный параноидальным страхом, что, несмотря на весь этот хаос, полиция уже вычислила будку, из которой он сделал последний непристойный звонок, и застигнет его на месте преступления, потому что он боялся выйти к свистевшим в воздухе крышкам от мусорных баков, пулям и прочим металлическим предметам; я даже помню, что номерной знак этого «роллс-ройса» был РПД-1, и это позволяло предположить, что некая важная персона тоже находилась в этом неуютном месте — вне всякого сомнения, с ещё более неуютной миссией. На следующий день в одном квартале к северу от арены боевых действий я познакомился с самой Атлантой. Она схватила меня за правую руку (раненую: я даже поморщился от боли) и начала завывать: «Добро пожаловать, брат по Истинной Вере! Война — это Здоровье Государства! Конфликт — это творец всего сущего!» Видя, что её несёт на гребне гераклитовой волны, я с большой страстью процитировал: «Люди должны защищать Законы, как стены родного города!» Этим я заслужил её расположение и до конца битвы числился среди личных помощников Атланты.
Она запомнила меня по этим Бунтам, и я был призван, чтобы организовать первые тактические удары по «рейдерам Нейдера»[66]. Если бы меня спросили, что я такого сделал, я ответил бы, что хорошо выполнил порученную мне работу. Моя деятельность принесла мне повышение по службе в Бюро, скупую, но искренне удовлетворённую улыбку моего опекуна из ЦРУ, статус иллюмината-прелата от Винифреда — и ещё одну аудиенцию с Атлантой Хоуп, в результате чего я был посвящён в А л Ал, сверхсекретный заговор, на который она в действительности работала. (А л Ал — настолько засекреченная организация, что даже сейчас я не могу раскрыть полное название, скрытое за этой аббревиатурой.) У меня было тайное имя — Принц Жезлов Д; я стал Принцем Жезлов, вытянув случайно эту карту из колоды Таро, а «Д» она добавила сама — из чего я сделал вывод, что уже есть четыре других Принца Жезлов, а также пять Королей Мечей и так далее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103