Они приехали в Голландию несколькими
месяцами позже. Мы подыскали маленькую мансарду, где
жили следующие несколько месяцев в крайней нужде.
В то время я пытался сделать все возможное для нашей
жизни на милостыню с двумя людьми, память о которых
я сохранил до сих пор.

Один был актером, истинной бездарностью. Ничего
выдающегося в нем не было, кроме действительного
умения. Он мог выдавать целые трели, выдувая воздух
через задний проход. Я удивлялся его способности и
попросил однажды повторить представление. Потом он
признался, что должен был приготовиться заранее, на-
евшись стручков фасоли и капусты.

Другой была молодая замужняя женщина, довольно
странная и истеричная. Я был одним из двух ее любов-
ников на время. Я бы не упомянул ее, если бы этот
период моей жизни не был временем, когда я действи-
тельно стал суеверным и поверил в нечто сверхъестест-
венное - в силу <ми-но-га-мы>.

Моей миногамой была японская бронза около десяти
дюймов длиной, что-то среднее между ящерицей и дра-
коном. Она была дана мне знаменитым кинодиректором
в знак признательности и уважения с уверением, что она
является символом, приносящим удачу.

38

Я был скептиком. Она не принесла удачу ему. Она
не принесет и мне. Вскоре я должен был покинуть Гер-
манию. Жизнь в Голландии была трудна, особенно после
приезда моей семьи: мы жили в ледяной квартире, где
температура воздуха была ниже нуля. У нас не было
разрешения на работу. Ценная мебель, которую нам в
конце концов удалось вывезти, прибыла на открытой
машине и сильно пострадала от дождя. Деньги, выру-
ченные за мебель и мою библиотеку, не могли оставаться
долго. У Лоры был выкидыш и последующая депрессия.
К тому же молодая женщина, которую я упомянул выше,
начала причинять мне беспокойство.

Тогда я решил испытать богов. Я убежден, что ми-
ногама была носительницей несчастья. Я отдал ее той,
что чинила мне беспокойства, и, случайно или нет, бо-
гатый муж выгнал ее, плюс ко всему, она имела много
других неурядиц.

В то же время наше положение полностью изменилось.
Это произошло так, как будто заклятие было снято.

Эрнст Джонс, друг и биограф Фрейда, проделал ог-
ромную работу для преследуемых психоаналитиков ев-
реев. У него был запрос на обучившихся аналитиков в
Иоганнесбурге (Южная Африка). Я получил эту долж-
ность. Я не просил никаких гарантий. Я не только хотел
подальше убраться от отчаянной ситуации в Амстердаме,
но предвидел и более печальное будущее. Я сказал
друзьям: <Идет величайшая война всех времен. Вы едва
ли сможете удалиться на достаточное расстояние от Ев-
ропы>.

В то время они посчитали меня сумасшедшим, но
позже хвалили за мое предвидение.

Другое препятствие - 200 фунтов стерлингов гаран-
тии для эмиграции быстро и сверхъестественно исчезли.
Вскоре мы получили ссуду, которая покрыла как эти
расходы, так и стоимость путешествия.

Последним препятствием был языковой барьер. Кроме
латинского, греческого и французского, я учил в школе
немного английский. Я любил французский и достаточно
владел им, но я никогда не брался за английский. Сейчас
я должен был выучить его, и быстро. Я использовал
четырехстороннюю атаку: во время трехнедельного пу-

39

Трудно представить ту огромную разницу в судьбе,
которая существовала между нашей жизнью в Амстердаме
и годом позже, в Иоганнесбурге (Южная Африка).

В апреле 1933 года я пересек германо-датскую границу
со ста марками (25 долларов), спрятанными в зажигалке.
В Амстердаме я жил вместе с целым рядом эмигрантов
в доме, предоставленном еврейской общиной.

Мы жили довольно тесно. Атмосфера, конечно, была
подавленной. Многие оставили в Германии близких род-
ственников, Хотя депортация еще не была в полном
разгаре, мы ощущали сильную опасность. Как большин-
ство эмигрантов, покинувших Германию так рано, мы
были чувствительны к приготовлениям к войне и созда-
нию концентрационных лагерей.

Хотя Лора и наш первый ребенок нашли прибежище
у ее родителей, я не был уверен, что они находились в
безопасности, поскольку я был занесен в нацистский
черный список. Они приехали в Голландию несколькими
месяцами позже. Мы подыскали маленькую мансарду, где
жили следующие несколько месяцев в крайней нужде.
В то время я пытался сделать все возможное для нашей
жизни на милостыню с двумя людьми) память о которых
я сохранил до сих пор.

Один был актером, истинной бездарностью. Ничего
выдающегося в нем не было, кроме действительного
умения. Он мог выдавать целые трели, выдувая воздух
через задний проход. Я удивлялся его способности и
попросил однажды повторить представление. Потом он
признался, что должен был приготовиться заранее, на-
евшись стручков фасоли и капусты.

Другой была молодая замужняя женщина, довольно
странная и истеричная. Я был одним из двух ее любов-
ников на время. Я бы не упомянул ее, если бы этот
период моей жизни не был временем, когда я действи-
тельно стал суеверным и поверил в нечто сверхъестест-
венное - в силу <ми-но-га-мы>.

Моей миногамой была японская бронза около десяти
дюймов длиной, что-то среднее между ящерицей и дра-
коном. Она была дана мне знаменитым кинодиректором
в знак признательности и уважения с уверением, что она
является символом, приносящим удачу.

38

Я был скептиком. Она не принесла удачу ему. Она
не принесет и мне. Вскоре я должен был покинуть Гер-
манию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167