Религиозный, например, человек, не позволяя себе обратить
гнев за свои невзгоды на Господа, бьет себя в грудь и рвет
на себе волосы. Такая аутоагрессия, очевидно ретрофлек-
сивная, все же - агрессия, и она дает некоторое удовлет-
ворение ретрофлексирующей части личности. Это грубая,
примитивная, недифференцированная агрессия,-ретро-
флексированная детская вспышка,-но часть личности, на
которую нападают всегда здесь, и на нее всегда можно на-
пасть. Аутоагрессия всегда найдет свою жертву!

Обратить такую ретрофлексию сразу - это значит, что
человек будет нападать на других столь же неэффективным
и архаическим способом. Он вызовет ту же преобладающую
контрагрессию, которая привела его к ретрофлексии перво-
начально. Понимание этого делает даже воображаемую ре-
трофлексию столь пугающей. Но при этом не додумывают,
что есть возможность постепенно, шаг за шагом трансфор-
мировать ситуацию. Человек может, для начала, обнаружить
и принять, что он <делает это сам себе>. Он может сознавать
эмоции ретрофлектирующей части его личности, в особен-
ности, - мрачную радость от наложения наказания на само-
го себя. Это уже составляет значительное продвижение, по-
тому что мстительность настолько социально осуждается,
что человеку трудно признать и принять ее в себе, даже
если он, оберегая других, направляет ее исключительно про-
тив себя. Только когда она принята, то есть признана как
существующая динамическая компонеггта функционирую-
щей личности, - появляется возможность преобразования,
дифференциации, изменения направления ее в здоровую
сторону. По мере того, как улучшается ориентация человека
в среде, становится яснее сознавание того, чего он действи-
тельно хочет, и в меру того, как он осуществляет пробные
попытки выражения себя и наблюдения, что при этом про-
исходит, - постепенно развивается техника выражения ра-
нее блокированных импульсов. Они теряют свои примитив-
ные, пугающие аспекты по мере дифференциации и по мере
того, как они получают возможность встретиться с более
юрослыми частями личности. Агрессия продолжает оста-
ваться агрессией, но теперь она может обрести полезные
задачи и перестать быть слепо-деструктивной по отношению
к себе и другим. Она будет расходоваться, насколько это
уместно в текущих ситуациях, а не копиться до состояния
готового к извержению вулкана.

До сих пор мы говорили только о поведении, которое
человеку не удалось направтъ на других, и он обратил его
против себя. Но ретрофлексии включают также и то, чего
человек ждет от других, но не может получить; в итоге,
желая, чтобы кто-то сделал для него это, он делает это для
себя сам. Это может быть внимание, любовь, жалость, на-
казание, - все, что угодно". Значительную часть того, что
сначала делают для ребенка родители, он, вырастая, начи-

365

нает делать для себя сам. Это, разумеется, нормально, -
если только человек не пытается удовлетворить сам себя в
отношении по существу межличностных потребностей.

Такого рода ретрофлексии соедюяют абсурд с патети-
кой. Например, рассказывают историю про одного студента
колледжа, который, живя в общежитии, не умел установить
контакт с однокашниками. Из окна своей комнаты он часто
слышал, как других друзья зовут присоединиться к игре или
протулке. Однажды его заметили стоящим под окном соб-
ственной комнаты и выкрикивающим собственное имя.

Некоторые простые лингвистические рефлексивы-
возвратные глаголы, местоимения, деепричастные обороты
- дают примеры ретрофлексии. Когда мы употребляем та-
кие выражения, как <Я спрашиваю себя> или <Я говорю се-
бе>, - что имеется в виду? В предыдущих экспериментах
мы часто предлагали вам задать себе тот или иной вопрос.
Не кажется ли это логически несколько странным? Если вы
не знаете чего-то, какой смысл спрашивать себя, а если зна-
ете, какой смысл говорить это себе? Такого рода выражения,
которые мы используем на каждом шагу, предполагают само
собой разумеющимся, что человек как бы разделен на две
части, что это как бы два человека, живущих в одном теле,
и способных разговаривать друг с другом. Как вам кажется,
просто ли это странность языка, или она коренится в дей-
ствительном разделении человека, в том, что, например, в
вас есть части, функционально противопоставленные друг

Другу?
Попробуйте действительно понять, что когда вы

<спрашиваете себя> о чем-то) это ретрофлексивный
вопрос. Вы не знаете ответа, иначе бы вы не задавали
вопрос. Кто в вашем окружении знает или должен был
бы знать? Если вы можете определить, кто это, можете
ли вы почувствовать, что хотели бы задать свой вопрос
не себе, а ему? Что удерживает вас от этого? Застен-
чивость? Боязнь отказа? Нежелание обнаружить свое
невежество?

Когда вы <советуетесь с собой> по какому-либо по-
воду, можете ли вы сознать свои мотивы? Они могут
быть разными. Это может быть игра, домогательство,
утешение, или выговор самому себе. Чем бы это ни было,
кого вы подменяете собой?

Рассмотрите самопорицание (угрызения совести).
Вы найдете здесь не подлинное чувство вины, а лишь
притворство чувствования себя виновным. Обратите
упрек, найдя того X, которому он реально обращен. Кого
вы хотите укорить? Кого вы хотите переделать? В ком
вы хотите вызвать чувство вины, которое, как вы при-
творяетесь, вы имеете в себе?

На этой стадии важно не то, чтобы вы попытались иско-
ренить ретрофлексию, поспешив к Х и выложив ему, что вы
имеете ему сказать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167