<Хорошие
произношения и чувства>. Мой сильный берлинский ак-
цент практически исчез.
- Ты хочешь услышать это стихотворение?
- Конечно!

- Ну, если ты настаиваешь, я с удовольствием ус-
тупаю.

49

ДЬЯВОЛЬСКАЯ ИГРА

То место похоже на рай.
Где ем получаете разнообразные
Наслаждения - девушки,
Ванны, солнце, мудрые группы,
Воистину нечто Изаленское.
Дьявол проходил мимо и взмолился:
сЯ тоже хочу заниматься.
Я написал несколько прелестных жестких пьес,
Чтобы лелеять мое наслаждение>.
Несколько глупых вопросов, которые я вам задаю,
Быстро выбьют вас из равновесия.
Если вы полагаете, что ваша задача -
Отвечать, не слишком скупитесь.
Ангел звенит, как серебряный колокольчик:
<О боже, не будь так неистов.
Дьявол действительно желает добра.
Он просто... только любознательный>.
Я надеюсь. Вам понравилось это так же, как и мне.

Ну, это пускание пыля в глаза не помогло. Я все
еще должен вернуться назад, в Вену 1927 года. Что
заставляет меня так бояться Вены? Ничего особенного,
чего бы я мог стыдиться" Я приезжал несколько раз в
Вену последние десять лет. Я наслаждался оперой, те-
атрами, кафе, пищей.

Туман начал рассеиваться. Несмотря на репутацию,
венские девушки особенно не привлекали меня. У меня
никогда не было связей в Вене. Там существовали ми-
зерные различия между крайностями буржуазного пури-
танства и проституцией. Свободное и легкое вступление
в сексуальные взаимоотношения, которые были хорошо
знакомы мне по Берлину и Франкфурту, здесь отсутст-
вовали.

Я получил ассистентскую ставку в психиатрической
больнице, где Вагнер Курегг, знаменитый своим маля-
рийным лечением церебрального сифилиса, и Пауль
Шильдер были моими боссами.

Шильдер был яркой личностью и имел достаточно
хорошее понимание структуры и функций в организме.
Я не чувствовал себя комфортно на его лекциях. Его

50

\
>

высокий голос и беспокойные движения наводили на
меня страх. Все же было нечто привлекательное и честное
в нем.

Другой психоаналитик, который произвел впечатление
на меня, был Пауль Федерн, особенно его предложение
во время лекции. Представьте себе величественную пат-
риархальную фигуру, говорящую: <Вы просто не можете
достаточно совокупляться>. Там была атмосфера, в ко-
торой поощрялось обычно только умственное совокуп-
ление.

Когда я встретил его позднее в Нью-Йорке, мы много
дискутировали о природе Эго. Orf видел Эго, как реаль-
ность, я занимал позицию, что <Я> - только символ
идентификации. Я не желаю обсуждать прямо сейчас
эту сложную проблему.

Моими контролерами были Елена Дейч и Хирчман,
теплый, беспечный человек. Когда я спросил его однаж-
ды, что он думает о различных развивающихся парафрей-
дистских школах, его ответ был таков: <Все они делают
деньги>.

Елена Дейч, с другой стороны, казалась мне красивой
и холодной. Однажды я сделал ей подарок, и вместо
<благодарю Вас> получил в ответ интерпретацию моего
поступка.

Мастер был где-то там, на заднем плане. Пытаться
встретиться с ним было очень самонадеянно. Я еще не
заслужил подобную привилегию.

В 1936 году я думал, что заслужил. Разве не был я
главной движущей силой создания одного из его инсти-
тутов и разве не я пересек 4000 миль, чтобы участвовать
в его конгрессе (я испытал непреодолимое желание на-
писать о ЕГО конгрессе).

Я договорился о встрече, меня встретила пожилая
женщина (я полагаю, сестра), и ждал. Потом дверь от-
крылась на 2,5 фута, и вот он перед моими глазами.
Казалось странным, что он не покидает дверной проем,
но в то время я ничего не знал о его фобиях.

<Я приехал из Южной Африки сделать доклад и
увидеть Вас>. <Ну, и когда Вы уезжаете?>, - спросил
он. Я не помню остального четырехминутного разговора.
Я был шокирован и разочарован. Один из его сыновей

51

был направлен пригласить меня на обед. Мы ели мое
любимое блюдо - запеченного гуся. Я ожидал быстрой
<болевой> реакции, но был просто ошеломлен. Потом
медленно, медленно пришла избитая фраза: <Я покажу
тебе - ты не можешь сделать это для меня. Это я
получил за лояльность в спорах с Гольдштейном>.

Даже в последние несколько лет, при более сбалан-
сированном рассудке, эта встреча остается одной иа че-
тырех главных моих неоконченных ситуаций, когда я не
смог хорошо выдержать тон, хотя имел преимущество.
Я не сделал ни одного прыжка с парашютом. Я никогда
не занимался ловлей жемчуга (хотя открыл школу в
Монтери и мог научиться этому).

И последнее, но не самое безболезненное, иметь раз-
говор с Фрейдом один на один и не указать ему ошибки,
которые он совершил.

Эта огромная потребность появилась недавно, как ни
странно, во время шутовской сессии с практикантами.
Эта сессия была, как и сотни других, записана на видео-
магнитофон, и снята на кинопленку.

Мой разрыв с фрейдизмом произошел несколькими
годами позже, но призрак его никогда полностью не
исчезал.

Прочий в мире, Фрейд, твой упрямый свято-дьяволь-
ский гений. Это история моих четырех разочарований
в 1936 году со дня Рождества Христова.

Путешествие 1936 года по Европе было, без сомнения,
сплошным разочарованием, и хотя не все повернулись
против меня, но только немногие были со мной. Я не
чувствовал одобрения, например, от Эрнста Джонса, моего
покровителя в Южной Африке. Он даже отнесся с эн-
тузиазмом к некоторым замечаниям, которые я сделал в
дискуссии о тревоге.

После конгресса мы провели несколько дней в горах
Венгрии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167