До Бреыенхевена было 8 часов езды на поезде, и он раз
в неделю приезжал ко мне с огромным пакетом мяса и
сосисок. Я жил с родителями и сестрой Эльзой. Как
говорится, мы никогда не жили так хорошо. Но это еще
не все. После нескольких недель лечения он стал ут-
верждать, что чувствует себя лучше, хотя и не излечился
полностью, но эти длительные поездки на поезде не
приносят пользы его голове. У него много друзей, же-
лающих консультироваться у меня, да и в Бременхевене
нет аналитика с достаточной квалификацией. <Но мне
в инструктора, вымученного вагонной тряской>.

<Хорошо, - был его ответ, - мы можем заплатить
американскими долларами>. Сердце мое замерло. Не мо-
жет быть! Такое чудо просто не существует. Но это
было так.

Что означает доллар во времена галлопирующей ин-
фляции, трудно представить. Только один пример из
многих. В 1923 году я собирался поехать в Штаты.
У меня никогда не было денег для получения диплома
доктора медицины, который можно было получить только
после уплаты денег за печатание диссертации. Я редко
интересовался медициной самой по себе, и моя диссер-
тация была на глупейшую тему: адипозо-генитальная ли-
подистрофия, или еще что-то в этом роде, редкое забо-
левание, когда женщина выглядит как кенгуру с массив-
ными отложениями жира выше талии и очень тощей
снизу. Я не был заинтересован в публикации. Я отправился
к университетскому казначею и предложил ему доллар
за выполнение работы по печатанию. Его глаза заблестели,
он не поверил собственным ушам. Целый доллар? Он
взял на себя всю работу, и за одну неделю я получил
все бумаги, отпечатанные и подписанные, оставив его

66

глубоко признательным мне и не пошевелив для этого
пальцем. Такова была магия доллара в 1923 году.

По тем временам я был богатым человеком. Я накопил
500 долларов, на которые мог купить несколько много-
квартирных домов в Берлине. Но я использовал их для
поездки в Нью-Йорк. Бременхевен имел репутацию при-
города Нью-Йорка. Это был германский порт одной из
двух трансатлантических линий, по которым ходили такие
большие корабли, как <Бремен> или <Европа>. Экипаж
.оплачивался в долларах. В течение нескольких месяцев
я ездил в Бременхевен еженедельно на два дня, имел
там нескольких пациентов, пользуясь в то время в ос-
новном гипноанализом, и кроме того, получал массу удо-
вольствий.

Большинство германских докторов медицины были
полностью поглощены работой и носили маску абсолют-
ной респектабельности. Я уверен, что они смотрели не-
одобрительно на эти поездки. Я хмурюсь сейчас. Они
принадлежали к высокомерной самодовольной крупной
буржуазии. Я и некоторые мои друзья, доктора медицины,
принадлежали к берлинской богеме, которая имела по-
стоянные места сборищ в кафе Запада, и позднее в
Романском кафе.

Там собирались многие философы, писатели, худож-
ники, радикалы, плюс некоторое число прихлебателей.
Одним из них, конечно, был Фриндландер, хотя мы в
основном встречались в художественной студии. Фрин-
дландер зарабатывал деньги тем, что писал очень смеш-
ные рассказы под псевдонимом, означавшим слово <ано-
ним>, написанное задом наперед.

Его философская работа <Творческая индифферент-
ность> оказала на меня огромное впияние. Как личность,
он был первым человеком, в чьем присутствии я ощущал
робость и благоговейно почитал его. Моя хроническая
самонадеянность исчезла.

Когда я пытаюсь осознать или выделить то, что при-
влекало меня к Фриндландеру и его философии, я пе-
реживаю вихрь мыслей, чувств и воспоминаний. Фило-
софия была магическим словом, чем-то таким, что нужно
было понять, чтобы понять себя и весь мир, проти-
воядием от моего экзистенциального беспорядка и пута-

ницы. Я всегда мог справиться с софистикой. Вопрос:
Как много ангелов могут танцевать на кончике иглы? -
был дешевым трюком, смешивающим символы и пред-
меты. Что появилось вначале - курица или яйцо? -
не только останавливал общую картину постоянного про-
цесса, но и особым образом упускал отправную точку:
какая курица, какое яйцо? Райх был типичной жертвой
подобного беспорядочного мышления.

В школе мы читали Софокла и Платона в греческом
оригинале. Я любил драматурга, но Платон, как и боль-
шинство философов, предлагал идеалы и требовал таких
способов поведения, которым, в этом я был уверен, сам
не следовал. Я достаточно видел подобного рода лице-
мерие у своего отца, который говорил одно, а делал
другое.

Что касается Сократи, то он даже вызывал во мне
уважение словами: <Вы все дураки, если думаете, что
все знаете. Но я, Сократ, не дурак. Я знаю, что я ничего
не знаю! Это дает мне право мучить вас вопросами и
показывать вам, какие вы все дураки>. Много ли славы
вы предоставите уму?

Обучение психологии в то время было смесью физи-
ологии и четырех свойств ума: мышления, эмоции, воли
и памяти.

Я даже могу начать упоминать сотню различных объ-
яснений и намерений, которые выдавались за Истину
(конечно, с большой буквы).

В этот беспорядок Фриндландер внес простой способ
начальной ориентации. Все, что существует, может раз-
лагаться на противоположности. Если вы поглощены од-
ной из противоположностей, вы попались в ловушку,
или, по меньшей мере, односторонни в своих исканиях.
Если вы находитесь в ничто нулевого центра, вы со-
храняете равновесие и обозреваете картину в целом.

Позднее я осознал, что это был западный вариант
учения Лао-Цзы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167