Сидоров взвыл и упал на четвереньки (точнее падал на четвереньки, но
вовремя сориентировавшись приземлился на три конечности, потому что
четвертой он судорожно прижимал к животу бутыль с универсальным от многих
напастей средством, сила которого, как вы уже знаете, крылась в помете
тибетских яков).
После ослепительного луча и в результате утраты свечи Сидоров
оказался погруженным во мрак, что принесло ему, как не странно, некоторое
облегчение. Ибо мучительный дисбаланс, несмотря на общее ухудшение
обстановки, выровнялся. Контраст между Внутренним и Внешним, как бы
сгладился. Еще мгновение назад Сидоров чувствовал себя глубоководной
рыбой, безжалостно извлеченной на поверхность: Внутренний Мирок Сидорова
разбух, раздулся, грозя разорвать внешнюю оболочку. Мысли сбивались и
метались испуганной вороньей стаей. Теперь Сидоров вдруг ясно
почувствовал, что тот Сидоров, чей лик взлелеянный, выпестованный и свято
хранимый, оберегаемый, как оберегают старую мозоль, оказался как и
злополучные уведомления из картона, но не черного, а серого. И вот картон
лопнул, маска спала, а под ней... НИЧЕГО. Цели - самообман! Средства -
достойные этих целей. Сидоров был, а вроде как не был. Зеленый луч пробил
крохотную брешь в броне Сидорова, и Бронесидоров - лопнул как мыльный
пузырь.
Но это, конечно, фигурально, а Сидоров натуральный стоял на трех
конечностях (надо отметить - прочно стоял) посреди Большого Города,
впавшего в глубокий, похоже летаргический, сон.
Время остановилось. Сидоров крохотным серым муравьем распластался на
асфальте. Дома, высящиеся равнодушными Голиафами, презрительно косились на
маленького Давида, взяв наконец реванш за увековеченный позор
мифологического тезки-прообраза.
Но они торжествовали явно преждевременно.
Сидоров встал, быстро разделся и методично натерся чудодейственным
средством, презентованным непритязательным (не путать с непрезентабельным)
Гуру. Бутыль из-под "Наполеона" опустела. Сидоров неспешно оделся,
стараясь особенно не принюхиваться, и твердым шагом отправился на поиски
телефонной будки.

- Алло! Аристарх?
- Его нет дома. С вами говорит автоответчик - Аристарх второй...
- Мне нужна твоя помощь, Аристарх! Сейчас, немедленно...
Аристарх второй принял. Аристарх первый будет поставлен в
известность. Отбой. Бип! Бип! Бип...
- Алло, Маша...
- Я сколько раз тебе говорила: не звони ты мне!
- Маша, мне плохо!
- Наконец-то! Должна же справедливость восторжествовать, в
конце-концов.
- Но...
- Прощай.

- Алло. Добрый вечер. Это я - Сидоров...
- Какой вечер, Сидоров? Ты что - спятил? Уже глухая ночь и я сплю
сном праведника, чего и тебе желаю...
- Петрович...
- Иди спать Сидоров! Завтра снова на работу опоздаешь, а потом опять
будешь клянчить льготные путевки в дом отдыха.
- Но...
- Спокойной ночи, Сидоров.

14. ГНИЛОЙ ЗУБ (КРАТКИЙ ОЧЕРК ПОПУЛЯРНОЙ СТОМАТОЛОГИИ)
Обильно унавоженный Сидоров шел по гулкой пустынной улице, и Город
стыдливо отворачивался от назойливого раздражителя: отторгая и игнорируя.
- Сидоров!
Вопрос не требовал ответ, так как был собственно не вопросом.
- УЖЕ? - спросил Сидоров, аналогично нетребовательно. Ответ он и так
знал.
- Но как же гуманность, принцип невмешательства? Разве так обращаются
с представителями слаборазвитых цивилизаций?
- Иногда, для того чтобы избавиться от общего недомогания -
достаточно удалить гнилой зуб.
- Неужели достаточно только один... зуб?
- Ну не один. Может несколько...
- Это и есть точки минимального воздействия?
- Да, конечно... Ну и разит от вас, Сидоров. Это что - помет
тибетских яков?
- Не уклоняйтесь от стоматологической темы. Меня интересует вопрос:
нельзя ли ограничиться пломбой?
- Нельзя.
- Я так и думал, - рассеянно протянул Сидоров и задумчиво окинул
взором фигуру, старающуюся держаться в тени, - ну что же, если экстракция
одного гнилого... Сидорова будет способствовать оздоровлению целой
цивилизации... Это у вас что, бластер?
И не ожидая ответа Сидоров повернулся к представителю наверняка более
развитой цивилизации спиной, ощущая между лопатками умный и твердый, как
гвоздь в ботинке, взгляд пришельца.
Босые ступни приятно холодил остывший уже асфальт, шершавый как
кошачий язык.
"Глупо. Ужасно глупо... Как хочется оказаться в той точке времени,
начиная с которой стали нанизываться, даже не ошибки, а так - бессмыслицы,
досадные недоразумения, последствия беспечности, бездумности,
безалаберности, да мало еще каких "без", образуя тяжелую крепкую цепь
каторжника, приковывающую обладателя этого экстравагантного аксессуара к
самому себе. И бегство с этой каторги увы, по-видимому, невозможно. По
крайней мере достоверных случаев неизвестно. Кроме, разве что самого
радикального. Но в этом варианте, беглая составляющая, даром что духовная,
норовит прихватить и материальный носитель. Нет, смерть это самое глупое
мероприятие, в котором неизбежно приходиться участвовать человеку,
ведущему активную общественную жизнь..."
Сидоров вдруг понял, что он стоит перед дверью своей квартиры в доме
по улице имени "179 Отчетно-выборного Собрания на заводе Резиновых
Изделий". (Кстати, вы обратили внимание, как часто встречаются вдруг и...
ах, да, это я уже говорил.)
Как он сюда попал, Сидоров ответить затруднялся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19