" - вяло подумал Одиссей.
- Не вижу препятствий.
- Нет, но как же? У истинного разумного все должно быть прекрасно: и
душа, и тело, и хвост, и морда. Или вот еще: в здоровом теле - здоровый
дух, то есть если тело в порядке, то с интеллектом аналогично, а на нет и
суда нет.
- Из всех правил бывают исключения, и порой их так много, что они, в
свою очередь, образуют новые правила, из которых существуют новые
исключения... Да вот например ты, хвост есть, а...
- Фи, как грубо и примитивно!
- Зато - точно. Ничего, я сейчас его разбужу, и мы посмотрим...
"Да это они обо мне!!!" - свирепо подумал Одиссей, а вслух не без
злорадства объявил:
- А я, уже давно не сплю!
Тени на некоторое время застыли, а потом одна из них мрачно
пробурчала:
- Ну что, - убедился?
- Это еще ничего не доказывает! Вон птица "Глазурик Субматрасский",
не только говорит, но и читает, "Писучник Заборный", не только читает, но
и пишет, а "Цензурник Консультативный" хотя и не пишет, и даже не читает,
но зато как как вычеркивает! Так что же, их всех считать разумными? Не
верю! Хвоста нет, - значит наличие разума проблематично.
Одиссей, в конце концов, не выдержал и возмущенно фыркнул:
- Отказывать в наличии разума априорно - позорная практика, которую
надо искоренять беспощадно! Вот оторву тебе хвост, тогда и поговорим на
равных.
Тени испуганно шарахнулись в сторону, и одна из них, помельче,
радостно заголосила:
- Нет, ты только посмотри: он агрессивен!!!
- Сам смотри, - мрачно пробурчала вторая.
- Я же говорил, что он не разумен или его таки донимают блохи!
- Как раз наоборот. Он, наверняка, разумен, ибо, только Разумный
может отвечать агрессией на спорные логические построения.
- Ты как всегда субъективен.
- А ты, вообще, - шовинист от кинологии.
- Ну вот, я же говорил, что ты злишься!
- Я не злюсь!!!

9
- Эй?! - крикнул Одиссей раздраженно.
- Чего тебе, блохастый? - живо откликнулся "шовинист".
Одиссей стиснул зубы, но стерпел и спросил ровным, спокойным голосом:
- Я ищу Разумного, с хвостом, но без волос?!
- Слышишь?!! - почему-то обрадовался Шовинист. - Он ищет облезлого!
Разве он разумен?
- Кто? Облезлый?
- Да нет, блохастый!
- Как облезлый может быть блохастым, у него же шерсти нет?
- Да нет же, облезлый тот, а блохастый - этот!
- А кто же разумный, уж не ты ли?
- А что же, ты думал - ты у нас один разумный?
- А разве меня двое?
- Да, нет конечно, такой как ты - у нас точно один.
- А зачем нам два одинаковых?
- ПОСТОЙТЕ!!! - заголосил Одиссей.
- И все таки прав я! Он не разумен. Он даже плохо ориентируется: стою
я или двигаюсь.
- А может ты так стоишь, что это невозможно точно установить..
- ВСЕ! - негромко сказал Одиссей, но таким голосом, что оба спорщика
мгновенно умолкли. - Или вы мне сейчас четко и ясно отвечаете на
поставленный вопрос или...
Что "или..." Одиссей еще окончательно не решил, но догадывался, что
это будет нечто неописуемо неудержимое и трансгалактически
катастрофическое, как гравитационный коллапс, например, или желание
почесаться.
- Искать облезлого не разумно!
- А мне, - сказал Одиссей, потом подумал и сурово добавил, - и даже
очень!
- Это иллюзия! Вот подтверди ему, что это иллюзия!!!
- СТОП! - сказал Одиссей. - Сам ты, как я погляжу, иллюзия. А как
Иллюзия может судить об иных Иллюзиях? - и тут же, довольный сам собой и
ответил: - Только - иллюзорно! А значит...
- Ничего это не значит... - поспешно выпалил "шовинист". - Ну что же
ты молчишь? Подтверди ему!
- А вот я закрою сейчас глаза, а потом открою... и вас не будет
вообще! - обрадовано объявил Одиссей и тут же закрыл глаза...
Когда он их открыл, его оппонентов действительно не было, зато прямо
у входа в пещеру сидела птичка, размерами не уступающая молодому бегемоту,
только в перьях и с крыльями. Птичка задумчиво глядела на Одиссея, по
куриному наклонив голову набок.
- Ты чего? - испуганно спросил Одиссей, подумав при этом, что собака
это все таки - друг человека, а от такой... птицы, еще не известно чего
можно ожидать.
"Решит, что червяк и клюнет... доказывай потом, что ты не верблюд!"
- Мне тут слетать надо, по делу! - хорошо поставленным баритоном
объявила птица.
- А я-то чем могу помочь? - осторожно спросил Одиссей.
- Яйцо - постереги! А то эти... теоретики собачьи, решат, что раз
хвоста нет, то значит, исторической ценности не представляет, и, как пить
дать, - разгрохают!
- Пожалуйста! Если это так необходимо - я с радостью!! - затараторил
обрадованный Одиссей, понимая, что при таком развитии сюжета его никто
никуда клевать не будет, по крайней мере сейчас.
- Я мигом. А ты - валяй высиживай, чтобы не застыло!
И пока Одиссей обескуражено осмысливал последнее предложение, птица
взмыла в посветлевшее предрассветное небо, трепеща несоразмерно крохотными
крылышками, компенсируя их величину, интенсивностью трепыхания.
- Э-э-э!!! А как же... - неуверенно крикнул Одиссей, но птичка,
вероятно, его уже не услышала.

10
- Вы уверены, что не совершаете ошибку, продолжая медлить?
Голос в трубке был лишен малейших эмоциональных оттенков, кроме,
пожалуй, налета этакой благородной интеллектуальной усталости, причем
именно интеллектуально-аристократической, связанной с ответственной
миссией ношения тяжкого бремени власти, а уж никак не плебейской -
интеллектуально-плодоносящей и тем более не усталости физической,
откровенно телесной, чуждой истинному аристократу духа, насквозь
пропитанному самоосознанием собственной исключительности, - Допущенных к
Рулю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28