Отсюда получаются
многочисленные выводы, среди которых встречаются между прочим и другие
учения, характерные исключительно для различных форм мистицизма, однако о
них мы будем говорить значительно позже и то мимоходом, так как они
относятся к области онтологии, а не теории знания.
В конце XIX века появилось довольно много философских направлений,
утверждающих одинаковую непосредственность знания о я и не-я, но их нельзя
назвать мистическими, потому что их онтология резко отличается от онтологии
мистиков: они признают реальным только тот скудный мир, который допускается
кантианским позитивизмом и состоит из ощущений, пространственно-временных
форм и категориальных синтезов, между тем как мы, говоря о непосредственно
познаваемом мире, имеем в виду живой мир со всею неисчерпаемою полнотою его
творческой мощи, мир, глубоко уже прочувствованный поэтами в эстетическом
созерцании и очень мало еще опознанный наукою.
Согласно этой теории знание никогда не бывает трансцендентным, но из
этого вовсе не следует, будто оно ограничивается сферою, жизни познающего
субъекта: имманентное в отношении к процессу знания может быть
трансцендентным в отношении к я, так как процесс знания надындивидуален.
Какова эта трансцендентность, об этом будет сказано подробнее в одной из
позднейших глав.
Философское направление, обосновываемое нами, есть эмпиризм. Оно имеет
право на это название по следующей причине. В основе всякого эмпиризма лежит
мысль, что объекты доступны познанию лишь настолько, насколько они
испытываются, переживаются познающим субъектом. Только наличное, найденное
ценится эмпиристами как материал знания. Познающий субъект не может сам от
себя, пользуясь силами своего разума, врожденными свойствами души, создавать
знание о внешнем объекте, он должен получать материал знания от самого
объекта, хотя, конечно, этот материал подвергается большей или меньшей
обработке, чтобы стать знанием. Правда, индивидуалистический эмпиризм (т.е.
эмпиризм, основанный на предпосылке, что я обособлено от не-я)
удовлетворяется требованием, чтобы знание складывалось из действий объекта
на субъект. Но несмотря на это, он не отступает от основного
методологического положения эмпиризма. Это видно из того, что он пришел к
скептицизму путем следующих соображений: внешний мир открывается в опыте по
действиям его на познающий субъект, значит, субъект переживает не внешний
мир, а свои впечатления по поводу него, значит, и знания о внешнем мире нет,
а есть только знание об идеях, о впечатлениях. Мистический эмпиризм
отличается от индивидуалистического тем, что считает опыт относительно
внешнего мира испытыванием, переживанием наличности самого внешнего мира, а
не одних только действий его на я; следовательно, он признает сферу опыта
более широкою, чем это принято думать, или, вернее, он последовательно
признает за опыт то, что прежде непоследовательно не считалось опытом.
Поэтому он может быть назван также универсалистическим эмпиризмом и так
глубоко отличается от индивидуалистического эмпиризма, что должен быть
обозначен особым термином - интуитивизм.
Эти различия следует обрисовать подробнее. Теории знания, считающие опыт
результатом действия внешнего мира на я, утверждают, что опыт в отношении к
внешнему миру может быть только чувственным, и что в этом опыте не даны
связи, отношения между вещами. Нетрудно догадаться, почему они приходят к
этой мысли. Положим, что какие-нибудь x и y, соединенные особенно тесною
реальною связью, напр., связью действования, субстанциальности и т.п.,
познаются только по действиям их на я (вместе с телом); x и y, столкнувшись
с я (c его телом), вызовут в нем ощущения a и b, т.е. чувственные состояния,
а связь между x и y, именно потому что она идет от x к y, не подействует на
познающее я, не оставит в нем никакого следа, а если бы она и подействовала,
то это было бы лишь новое ощущение, а вовсе не связь, вовсе не отношения,
которые всегда принадлежат к сфере нечувственного (отношения даже и между
чувственными элементами заключают в себе, во-первых, эти элементы, а,
во-вторых, охватывание их, объединение, и еще ни один физиолог не нашел
органов чувств, причиняющих это охватывание). Подчиняясь давлению своих
предпосылок, индивидуалистический эмпиризм принужден утверждать, что
отношения создаются в самом познающем субъекте и потому не имеют объективной
познавательной ценности; ему приходится признать субъективным то, что живо
чувствуется как полученное извне, и даже, вопреки принципам всякого
эмпиризма, он принужден конструировать простые данные опыта, выводить их из
чего-то такого, что по свидетельству опыта вовсе не похоже на них. Благодаря
универсалистическому направлению, эмпиризм освобождается от необходимости
конструировать весь неисчерпаемо богатый мир из немногочисленных, бедных по
содержанию элементов чувственного опыта. Если мир не-я переживается в опыте
не только через его действия на субъект, а и сам по себе, в своей
собственной внутренней сущности, то это значит, что опыт заключает в себе
также и нечувственные элементы и что связи между вещами (функциональные
зависимости) даны в опыте. Противоречие между нечувственным и опытным
знанием оказывается предрассудком: сверхчувственное не есть сверхопытное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134