Нельзя сказать, чтобы Малко было неприятно вновь оказаться в маленькой разукрашенной сверх всякой меры квартирке.Среди картин на стенах было несколько портретов Милены, на одном из которых художник изобразил ее в образе святой, со склоненной головой, аскетичным и одновременно чувственным выражением лица.И книги. Очень много книг. Что за странная жизнь у этой красавицы. Вокруг лежала пыль, и было заметно, что хозяйка вела богемный образ жизни, мало заботясь о впечатлении, которое производила на окружающих.Она разделась и потихоньку успокоилась. Малко подумал почему-то о слепце, запрятанном где-то здесь, в Белграде, который сейчас внимательно вслушивается в ночные шорохи. И перебирает в памяти свои тайны.Милена виновато улыбнулась, взяла забытую на столе бутылку сливовицы и наполнила бокалы.— Мне страшно неудобно, но я просто падаю с ног от усталости. В Белграде вообще сейчас жить тяжело.Малко решил завязать разговор, чтоб немного отвлечься и снять напряжение.— Почему же вы не уезжаете? — спросил он.— Я никак не могу привыкнуть к жизни за границей. Я сербка до мозга костей. В Белграде у меня друзья, с Белградом связаны воспоминания, здесь мои корни. Порвав с Арамом, я вернулась сюда и больше уже не уезжала. Только вот одиночество. Одиночество — моя болезнь.Она машинальным движением опустошила бокал и тут же снова наполнила его. Похоже, для нее сливовица то же, что для других кофе.Внезапно Милена повернулась к Малко и натянуто спросила:— Я красивая, как вы находите?Неожиданный вопрос. От удивления он несколько секунд молчал. Разумеется, Милена была хороша, чувственна, с высокими скулами, чудесными глазами и губищами во все лицо.— Да, — произнес он наконец. — Очень.Милена деланно засмеялась.— Знаете, а у меня вот уже четыре года не было мужчины! Ни одной связи, даже легкого приключения.Женщина словно разговаривала сама с собой. Малко не слишком понимал, куда она клонит. Предлагает переспать? А может, как раз наоборот, пытается прогнать минутную слабость? Вдруг Милена вытянула перед собой левую ногу и приподняла длинную юбку чуть не до пояса. На ней были плотные черные колготы.— Я часто хожу в сапогах и длинных платьях, и люди думают, что у меня страшные ноги, — сказала она. — Но это неправда. Видите... я, между прочим, танцевала.Она опустила подол и вздохнула.— Я, наверное, кажусь вам сумасшедшей.Малко задел этот наивный и неожиданный акт экзибиционизма. С таким лицом, как у Милены, незачем демонстрировать ноги, чтоб привлечь мужчину.— Верно, — сказал он. — И ноги у вас великолепные. Некоторое время они сидели молча. А потом Малко спохватился. Ведь он в своих поисках так и не продвинулся ни на йоту.— Вам что-нибудь известно об убийцах? — спросил он.Милена не без труда спустилась на землю.— Нет, призналась она.— И вам неизвестно, где они скрываются в Белграде?— Нет.— Так как же вы в таком случае собираетесь их убрать?Она качнула головой, сохраняя отсутствующий вид.— Не знаю. Вам искать способ. Я ложусь спать.Они поднялись одновременно и несколько секунд стояли друг против друга. Потом Милена резким движением кинулась ему на шею, обвив руками затылок Малко и прижавшись к нему изо всех сил.Их первое соприкосновение.Она подняла голову и прижалась губами к его рту. Но не раскрыла их.Целомудренный и вместе с тем страстный и краткий поцелуй.— Я хочу показать вам кое-что, пока вы не ушли, — прошептала женщина.Она взяла его за руку и повлекла в самый дальний угол комнаты. Приподняла потертый ковер, и Малко увидел штук двенадцать крупноформатных фотографий. Он опешил. На каждом снимке была Милона в самом разнообразном сексуальном белье: тут были и чулки, и комбидресы, и кружевные пояса. Она взволнованно поглядела на Малко.— Это мой маленький секрет, — сказала Милена. — Каждую пятницу я хожу по магазинам. А потом мы с одной моей приятельницей фотографируемся.— Разве вы...— Нет-нет, меня никогда не привлекала лесбийская любовь. Но раньше я была большой кокеткой.— Раньше, это когда?— Когда жила с Арамом.Милена вернулась к столу. Механически налила себе еще сливовицы. Малко понял, что сегодня ему уже ничего больше из нее не вытянуть.— Я поехал, — сказал он. — Завтра договорим.Милена проводила его до дверей. По ней нельзя было понять, сожалеет она о том, что Малко уходит, или хочет этого. Она словно отсутствовала.Будто хранила какой-то секрет. Очевидно, отношения ее с бывшим террористом были непростыми. Малко подумал вдруг: не слишком ли упрощенно представляет себе ЦРУ задание, связанное с Эриваняном... Но так или иначе, ключ к его решению — Милена Братич. Если не удастся привлечь ее на свою сторону, все провалится.Вдруг она произнесла:— Верните мне, пожалуйста, пистолет.Поистине трудно было уследить за ходом ее мыслей. Причины отказывать ей Малко не видел. Он достал из плаща пистолет Макарова и вернул его югославке.— Спасибо, — сказала Милена. — Мне так спокойней.— Нам надо встретиться завтра, — предупредил он.Малко был раздражен и обеспокоен. Теперь уж все равно отъезд, как он рассчитывал, очень скорый, пришлось бы отложить по крайней мере на день, до завтрашней встречи с резидентом ЦРУ. Если запасной вариант сработает... Правда, до тех пор могло произойти все что угодно. Не исключено, что придется заново оценивать сложившуюся ситуацию.— Конечно, — произнесла женщина, стараясь подавить дрожь в голосе. — Вот мой телефон: 8765487.Они вышли на лестничную площадку. Она снова поцеловала его. Точно так же, как первый раз, только дольше. Потом, улыбнувшись, отстранилась.— У нас считается, если люди целуются вот так, то они что-то скрепляют.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57